От общества потребления — к обществу заслуг

«…Как определить Равенство между личностями, между мудрецом и тупицей, глупцом и гением? …Ибо принцип Равенства вырождается тогда в принцип Тождества»
Антуан де СЕНТ-ЭКЗЮПЕРИ

«…надо перестать принимать условия комфорта за смысл существования, чтобы, утратив первые, не потерять последний»
Андрей СЕРЕГИН
«Предисловие к будущему»

На фоне экономического кризиса, течение которого все больше приобретает хроническую форму с периодическими обострениями, вновь всколыхнулись разговоры о целесообразности что-либо «кардинально» поменять в нашей жизни. Ну, например, в очередной раз переделить внутренние и межгосударственные бюджеты, а заодно подсократить социальные выплаты. Раньше вроде помогало. Или запустить всемирную игру под названием «2012 год — конец света». Действительно, а чего беспокоиться, если через какието двадцать месяцев и так всем светит конец света? Абсолютное бездействие — это, согласитесь, тоже в каком-то смысле радикальное решение. А еще можно развернуть мощный региональный конфликт, например, снова сделать Африку «пылающим континентом», как когда-то любили выражаться политические обозреватели в СССР, и, кстати, потрясти все, что примыкает к ней и называется Ближним Востоком. И вот уже старушка Европа мучается в догадках, а не поддержат ли своих соплеменников в их революционном порыве некогда принятые и обогретые ею мусульманские собратья нынешних бунтарей, и к кому теперь ходить в лавку за керосином? Тут, знаете ли, как-то уже не до экономических нюансов.

Шутки шутками, а вот что делать, если никакого конца света не случится, и все ограничится Японией? И Африка с Ближним Востоком, решив сделать перерыв на каникулы, дабы не пропустить туристический сезон, потом и вовсе забудет, зачем бунтовала? Или по иной причине события там развернутся по никем не написанному сценарию? И вдруг выяснится, что проблемы западной цивилизации, превратившей понятие комфорта в наивысшую ценность, сами собой не рассосались, и кризис никуда не делся, а, напротив, неистребимо укоренился, как сосед-алкоголик в коммунальной квартире. А еще вдруг с пугающей ясностью станет понятно, что уповать нам не на кого, и разгребать эти авгиевы конюшни придется все-таки самим.

В общем, нет смысла откладывать решение вопроса. И прежде чем назначить лечение, хорошо бы выяснить характер заболевания, а еще лучше — докопаться до его причин. А то выяснится, что вы лечили, лечили ребенка от простуды, а назавтра он снова заболел, потому что спать ему приходится возле мокнущей бетонной стены.
Итак, что же у нас в анамнезе?

Исход из эдема
С самого начала своего существования человек постоянно взаимодействует с окружающим миром, обустраивает жизненное пространство и в процессе этой работы развивается сам. Использует он при этом лишь пять процентов возможностей своего серого вещества и осуществляет прорывы, только когда сильно приспичит. В силу привычки приводить все к собственным представлениям о порядке человек использует для описания окружающего мира и воздействия на него определенный набор параметров. При этом, что особенно важно, некоторые из параметров сами становятся стимулами развития общества и самого человека.

Если учесть, что человек, существуя в материальном мире, пока еще остается существом духовным (что пытаются опровергнуть носители постмодернистских дискурсов), то, очевидно, и стимулирующие развитие человека параметры должны быть отнюдь не только материальными. Долгое время мощным стимулом развития европейской цивилизации была христианская мораль. Можно сказать, что стимулы материальные и стимулы нравственные мотивировали чело века в обществе достаточно сбалансированно. Однако постепенно в результате достижений науки и распространения атеизма и секулярности, с одной стороны, и развития товарно-денежных отношений и превращения денег в товар — с другой, одна из групп факторов ослабла и перестала выполнять императивную мотивирующую функцию. Другая же группа (материальные стимулы), напротив, стала сильно фетишизироваться. Все это привело к тому, что в современном мире деньги стали доминировать в формировании системы ценностей человека. Собственно, Чичиковы с Эллочками-людоедками жили и раньше, но сейчас они — эталонные образцы для подражания, их масса перешла критическую отметку. Целью жизни стало не самосовершенствование, а получение возможно большего количества денег в рамках, регулируемых законом. Знания и таланты развиваются не из потребности человека в духовном развитии, а накапливаются как некий квазиматериальный товар. То есть деньги стали главным индикатором того, какое место человек занимает в обществе, а статус человека в обществе определяется стилем потребления товаров и услуг. Для быстрого распознавания по запросам «свой — чужой» расширяется индустрия, производящая соответствующие маркеры — драгоценности, часы престижных марок, одежду определенных брендов и т.д. В сконцентрированном виде современная обывательская «мечта» и стимул развития человечества может быть сформулирована следующим образом: получать как можно больше денег, не прилагая, по возможности, труда и не нарушая законы.

Д-драйв
Однако деньги, являющиеся по своей природе квинтэссенцией материального, очевидно, не могут адекватно выражать ценность огромных пластов человеческой жизни (духовность, культура, любовь, дружба и т.п.), метафизическое отмщение со стороны которых может привести к непредсказуемым последствиям для этой удобной в хозяйствовании субстанции. Культура все чаще подменяется знанием и правилами поведения в социуме, которые агрессивно навязываются либо производителями товаров и услуг с целью увеличения доходов от продаж, либо политическими кукловодами для достижения своих политических (конвертируемых в те же материальные) целей. Образование, представляющее собой, как известно, двуединый процесс (воспитание плюс обучение), настойчиво подменяется неценностным и несистемным обучением, у которого фактически основной стала функция формирования грамотного потребителя. К тому же такое обучение в отличие от воспитания легко перевести в денежный эквивалент и проконтролировать исполнение заказа. Вот и выходит, что, например, успешная сдача российского ЕГЭ вовсе не гарантирует, что сдавший экзамен станет хорошим товарищем и гражданином. Кстати, такая задача и не ставится. И кто может сказать, на что направит новый носитель свои знания, если у него не были своевременно и, главное, правильно сформированы ценностные ориентиры.

С ростом значения денег роль морали постоянно снижается. Если изначально законы писались под влиянием нравственных норм, традиций и уклада, то по мере превращения денег в товар получение материальных благ и их защита от противоправных посягательств закрепляется как основной ориентир развития законодательства. Создание государств исключительно на таком праве ведет к подмене морали законом. Но понятно, что современный рациональный закон никогда не сможет адекватно соответствовать иррациональным движениям человеческой души, и опора в регулировании социальных отношений исключительно на законы общества потребления ведет к тому, что для морали просто не остается места, презрение к государственным ценностям приводит к брезгливому отношению к своей стране и ее истории, а атомизация сообществ доводит индивидуума до того, что он перестает «быть нужным» самому себе. Однако мы далеки от того, чтобы усматривать в описанных тенденциях сознательную злонамеренность: мотивации власть имущих просты, как апельсин.

Так уж сложилось, что управление доминирующими в современном мире государствами осуществляется через законодательные и исполнительные органы власти, в которые попадают члены общества с наивысшим статусом. Но понятие «статус» стало практически эквивалентно понятию «богатство», а значит, и попадают во власть наиболее состоятельные с финансовой точки зрения граждане или те, кем состоятельные граждане манипулируют. При нынешних технологических достижениях они мало нуждаются в своих бедных соотечественниках. Люди из ресурса превращаются в балласт. Соответственно этими же гражданами, находящимися во власти, формируется правовое пространство, еще больше закрепляющее существующее положение вещей.

Получается, что основным стержнем и стимулом развития человечества на сегодня является желание получения максимального количества материальных благ и их защита от посягательств других членов общества (других кланов, классов, государств). При этом вся система современного европейского законодательства в целом и описывающая политическое устройство государств в частности закрепляет данный порядок вещей.

Справедливости ради надо отметить, что усилиями обеспокоенных падением нравственности граждан государства все-таки принимают попытки регулировать вопросы морали, но делают это опять же при помощи инструментов современного материального мира, по самой своей природе не пригодных для этого. Введение в светское законодательство моральных законов, как правило, успеха не имеет. Такие законы или не работают, или для их применения все равно приходится прибегать к материальным инструментам. Так, обязанность заботиться о престарелых родителях или о своих детях (исключительно нравственные нормы) выхолащивается до алиментов на содержание, а материнство, которое само по себе является высшим женским счастьем, стимулируется подачками в виде материнского капитала.

В жерновах мельницы смерти
Итак, попытка через призму денег рассматривать все стороны человеческой жизни оказалась несостоятельной. Все, что не поддается денежной оценке, по существу, остается вне поля зрения государства. Церковь пытается заполнять нравственный вакуум, но, с одной стороны, она сама вовлечена в товарно-денежные отношения, а с другой, не имеет возможности влиять на государственное управление. И остается вопрос: можно ли все-таки, действуя изнутри современного мира и используя только имеющиеся в нашем распоряжении инструменты материальной цивилизации, преодолеть глобальный кризис, наиболее очевидно проявившийся в экономике?

Если проанализировать появившиеся в последнее время в большом количестве теории по преодолению глобального кризиса, то, к сожалению, выяснится, что все они суть видоизменение уже существующего и продолжающего задавать тенденцию развития набора стимулирующих материальных параметров. Без сомнения, мероприятия по облегчению страданий больного необходимы, но в стратегическом плане к исцелению не ведут именно потому, что способы лечения остаются в границах материального мира и используется его же инструментарий. С другой стороны, любое отступление от заданного маршрута («шаг вправо, шаг влево») карается созданной самим же человеком системой «снятием с довольствия», то есть лишением необходимых материальных ресурсов для реализации программ, направленных на обуздание всевластия этой системы. Получается замкнутый круг: постановка нематериальных целей требует материального обеспечения, но основная цель современного мира — увеличение богатства, значит, нематериальные цели, не имеющие денежного выражения и не сулящие доходов, не получают материального обеспечения или получают его недостаточно (отторгаются миром денег), и в результате влияние материальных стимулов еще больше закрепляется.

Выходит, найти решение в рамках правил игры, заданных моделью общества потребления, нельзя. В системе современного мироустройства носители западной модели не способны ставить перед собой не сулящие прямой выгоды цели. Все это напоминает необъяснимое природное явление, называемое «муравьиным кругом» или «мельницей смерти» (Death mill), состоящее в том, что небольшая группа муравьев начинает без видимой причины бегать по кругу, постепенно вовлекая в него все больше других. Муравьи продолжают свой бег до полного истощения, пока не упадут замертво. Однако иногда случается и так, что какие-то особи почему-то уходят из-под «жерновов» этой «мельницы смерти». По-видимому, у них активизируется иная «программа».

Мы свободные люди, живем в свободной стране, и ничто не мешает нам в поисках императива для выхода из сложившейся ситуации. И если мы разобрались в том, что деньги правят миром и расставляют приоритеты в целях человечества, то, значит, для изменения тенденций нам нужны инструменты, не зависящие от денег и не содержащие в себе их призрака. Вопрос в том, где ж взять такие инструменты? Заглянем в «исторический чулан».

Социальный паспорт гражданина
Наряду с религиозными нормами в прошлом человечество демпфировало разрушающее влияние денег в сфере общественной морали, используя такой механизм, как закрепление социальных статусов в виде званий, титулов, сословий, чинов и т.д. При этом изначально при дифференциации статусов исходили из уровня духовного развития человека, из его обязанностей и заслуг перед обществом, но не из его материального положения. В этой связи уместно вспомнить, что кастовое деление в Индии, во многом определяющее материальное положение человека, берет начало от деления на варны. А варны в отличие от каст отражают уровни духовного развития человека и никак не связаны с наличием у него материальных благ.

Появление всевозможных статусов было связано с увеличением количества и развитием общественных подсистем, а также с глубинными представлениями человека о справедливости (желание видеть соответствие между правами и обязанностями для каждого участника соответствующей подсистемы). Для средневековой Европы было характерно сословное деление, и первые законодательные собрания формировались по сословиям (трехпалатные Генеральные штаты во Франции, двухпалатный парламент Англии). После отмены сословий необходимость каким-то образом идентифицировать социальные статусы заставила советское руководство учредить военные и гражданские ордена и на все время существования СССР ввести пресловутую анкету, которая фактически стала основным документом, фиксировавшим статусный набор (совокупность всех социальных статусов) и заслуги члена общества.

Следует ли из вышесказанного, что возврат к сословиям является решением проблем современной европейской цивилизации? Очевидно, нет. Основным мотивом для революционной активности всегда являлось накопившееся чувство несправедливости, вызванное тем, что некие общественные группы имели незаслуженные привилегии. В современном быстроменяющемся мире адекватное закрепление при помощи сословий статусного набора человека не сможет поспевать за ростом или падением его фактической социальной ценности. А ведь несоответствие объема социальных обязанностей и реальных заслуг объему личных социальных прав — одна из причин социальной апатии и демотивации к саморазвитию.

Выход можно найти, если создать систему, при которой не имеющие денежной оценки заслуги и обязанности человека перед обществом будут учитываться так же, как сегодня учитываются данные о материальном состоянии — например, через введение электронного социального паспорта. Как в соответствии со своим материальным положением человек вправе законно пользоваться определенным объемом материальных благ, так же соответственно своему статусному набору (социальной ценности) человек должен иметь адекватный обязанностям объем прав. При такой системе не будет однозначной зависимости между количеством материальных ценностей и социальным положением человека, и, следовательно, появятся нематериальные стимулы к саморазвитию и участию в жизни общества. Другими словами, будет создана недостающая для сбалансированного развития общества дополнительная группа нематериальных стимулов. Практически решить данную задачу можно через введение количественной меры статусного набора (социальной ценности). (Понятие количественной меры статусного набора впервые сформулировано и раскрыто одним из авторов этой статьи М.С. Кузнецовым в июле 2010 года во время выступления на форуме «Матрица модернизации».)

Как деньги стали мерой сопоставления различных продуктов труда, так же и количественная мера статусного набора позволит сопоставлять индивидуальные достижения в развитии и личные заслуги. Без подобной меры сейчас невозможно объективно сопоставить заслуги, например, матери, прекрасно воспитавшей пятерых детей, рабочего, двадцать лет простоявшего у станка, и научного работника, совершившего открытие. Сегодня такая оценка либо вовсе не дается и не используется для регулирования общественных отношений, либо дается субъективно и в основном сверху вниз в виде раздачи наград и почетных званий. Подчеркнем, что в отличие от денег количественная мера статусного набора (социальная ценность) не может стать товаром, поскольку ее величина неразрывно связана с личностью человека и является неотчуждаемой, как, например, неотчуждаемо право автора на имя, или как подвиг неотчуждаем от совершившего этот подвиг героя. Хотя, справедливости ради, надо согласиться, что некоторая конвертация социальной ценности в деньги все-таки возможна. Например, через поручительство за деньги или через получение денежного пособия за особые заслуги, и эта тема требует отдельного исследования с целью прогнозирования влияния такой конвертации на развитие отношений на основе количественной меры статусного набора. Но очевидно, что спектр такой конвертации не может быть широким именно из-за того, что социальная ценность неотчуждаема от человека (в отличие от продукта труда, мерой которого являются деньги). К тому же злоупотребление указанной конвертацией неизбежно будет вести к снижению социальной ценности.

То даст «учет добра»
Каких же изменений можно ожидать при введении в общественные отношения количественной меры статусного набора?

1. Совершенствование выборной системы и формирование новой элиты.

Сегодня все граждане имеют разный объем обязанностей перед обществом, но формально равное количество прав влиять через выборы на управление в государстве. То есть, имея разные статусные наборы (разную социальную ценность), все имеют одинаковый избирательный статус. В этом контексте известный афоризм Г. Ибсена «Меньшинство может быть право, большинство всегда ошибается» обретает особый смысл. Статусность существует во всех современных общественных подсистемах (армия, наука, спорт, производство и т.д.), и в каждой подсистеме объем прав ее участников в целом соответствует объему их обязанностей. Но стоит только подняться выше — до системы государственного управления, и мы видим, что баланс между правами и обязанностями для наибольшей части членов общества, имеющих возможность уча ствовать в таком управлении через демократические выборы, не соблюдается. То есть лучшая часть общества не может в полной мере реализовать для себя право участвовать в управлении государством, и таким образом, демократия (власть народа) постепенно превратилась во власть тех, кто легко манипулирует андерклассом (слоем общества, находящимся ниже всех в социальной иерархии).

Если указанное выше несоответствие устранить через введение количественной меры статусного набора, то есть каждому избирателю предоставить такое количество голосов, которое соответствует объему его обязанностей и заслугам перед обществом, то, например, две сотни академиков или «передовиков производства», объединив голоса, соответствующие своей социальной ценности, смогут реально влиять на результаты выборов. С введением количественной меры статусного набора именно социальная ценность человека, а не деньги, станет инструментом управления обществом. Соответственно, снизится роль избирательных технологий, отпадет необходимость сложные вопросы государственного управления заворачивать в блестящую мишуру в борьбе за голоса избирателей. Начнет формироваться новая государственная элита, способная осознавать, ставить нематериальные цели и вести к ним. Общество сможет разорвать порочный круг власти денег.

2. Управление развитием общества.

Учет изменения совокупной социальной ценности станет еще одним объективным критерием развития как отдельных регионов, так и государства в целом. С введением количественной меры статусного набора социальный бюджет, назовем его так, отражающий изменение совокупной социальной ценности граждан в разрезе по видам деятельности или по регионам, сможет наравне с экономическим бюджетом государства стать главным ориентиром и планом развития. Государство, изменяя вес социального статуса, соответствующего тому или иному виду деятельности, сможет определять нематериальные цели и направлять общество к их достижению. Например, если в перспективе прогнозируется нехватка призывников (что весьма актуально для России), то можно заблаговременно ввести некоторое увеличение социальной ценности для тех, кто отслужит в армии, создав нематериальный стимул к службе. Аналогично можно регулировать и рождаемость. До определенного количества детей в семье (например, два или три ребенка) государство может поощрять родителей, а с четвертого ребенка переставать увеличивать их социальную ценность.

Сегодняшний контроль над гражданами осуществляется поч ти исключительно с целью предотвращения преступлений и для учета получаемых доходов. Стоит нарушить правила дорожного движения или неправильно уплатить налоги, и ты попадаешь в соответствующую базу данных. Почему бы государству наравне со «злом» не начать фиксировать и «добро», приносимое гражданами, то есть учитывать и свое временно вносить в электронный социальный паспорт изменение социальной ценности? Ведь такой контроль вряд ли будет вызывать желание скрыть заслуги, если вслед за этим соответствующим образом будет изменяться объем гражданских прав. Современные технологии позволяют корректировать индивидуальный показатель социальной ценности чуть ли не в режиме реального времени, что к тому же делает его величиной гибкой и сугубо индивидуальной и, соответственно, устраняет основу для формирования аналогичных сословиям устойчивых социальных групп, которые основывались бы на близости показателей социальной ценности.

Еще одним следствием введения количественной меры статусного набора станет сужение базы для коррупции. Покупать все и всегда, чтобы иметь высокий статусный набор и, например, обеспечить себе хорошие позиции на выборах, сложнее, чем сделать разовый взнос в казну соответствующей партии и сразу оказаться в управляющей элите общества.

3. Совершенное законодательство.

На самом деле некоторый учет и применение социальной ценности предусмотрены и в сегодняшнем законодательстве. Например, при вынесении приговора судья должен изучить характеристику гражданина с места работы, а право голосовать на выборах или быть избранным зависит от возраста. Если для более точной дифференциации гражданских прав использовать количественную меру статусного набора, то законодательство и судопроизводство станут более совершенными, поскольку снизится доля субъективизма при вынесении решения.

То, что доктор прописал
Даже беглый анализ показывает, что введение количественной меры статусного набора запускает механизм перехода от фактической андеркратии к меритократии (власти, основанной на заслугах, правлению наиболее достойных в интеллектуальном, моральном и др. отношениях), от общества потребления к обществу заслуг (обществу справедливости). И нынешнее положение является точкой бифуркации. От сегодняшних действий зависит, станет ли наша цивилизация похожей на «дивный новый мир», описанный в известном романе Олдоса Хаксли, или мы все-таки сумеем, избежав потрясений, пойти иным путем.

Как-то Генри Форд, беседуя с учениками воскресной школы, заметил: «Страсть к деньгам надобно довести до кипения». Вряд ли он задумывался тогда о том, что при поддержании высоких температур может испариться сама субстанция жизни. Нынешняя парадигма мироустройства такова, что, решая текущие задачи, мы лишь мультиплицируем проблемы и с ускорением движемся к глобальному экономическому и социальному коллапсу.

Социально-экономическая парадигма, основанная на эксплуатации хватательного инстинкта, ничем не ограниченной алчности, стремлении к обогащению любой ценой, с неизбежностью порождает и будет порождать мировые финансово-экономические кризисы все больших масштабов, а если говорить по большому счету, будет воспроизводить один и тот же онтологический глобальный кризис — кризис целей развития. Как мы уже отметили выше, все предлагающиеся сейчас методы лечения не затрагивают главной причины болезни — тотального господства стимулирующих материальных параметров. Пока этот перекос не будет устранен, пока система стимулов не будет приведена к большей гармонии с сущностью самого человека, болезнь никуда не уйдет.

В общем, если диагноз поставлен верно и способ лечения определен, дело за малым — решиться и начать. Причем начинать надо не откладывая, поскольку времени для спасения пациента, похоже, почти не осталось. Кстати, и «отсидеться в окопе» не удастся никому. Дальнейшее нарастание кризисных явлений затронет все общественные слои, и если сегодня возникают проблемы с подбором квалифицированной горничной, то через несколько лет некому будет доверить охрану ядерных арсеналов. Как в свое время сформулировал М. Салтыков-Щедрин, идти вперед трудно, а назад — невозможно. Кто этого еще не понял, учите историю.

Источник : http://www.odnako.org/