Повязка на глаз — отличительная особенность многих пиратов на самом деле является самой обыкновенной туфтой. Никаких исторических свидетельств того, что пираты с поврежденными глазами закрывали их повязками до сих пор не найдено ни одного!

Однако такие повязки стали характерным признаком пиратов, изображенных в романах и фильмах ХХ-го столетия. Например, в «Черном лебеде» (1942 г.) и в «Пиратах кровавой реки» (1962 г.) отъявленные негодяи носят на глазу такую повязку. В иллюстрациях к роману «Остров сокровищ» и кинофильме по этому роману оба глаза Слепого Пью закрыты черными повязками.


Пиратские клады

Свое награбленное золотишко и сокровища пираты частенько прятали где только возможно: в тайных пещерах и гротах, зарывали в землю под охраной скелетов. Десятки книг, сотни фильмов, где живописуется либо процесс закапывания, либо еще более животрепещущий процесс поиска и откапывания этих сокровищ. Тысячи наивных искателей приключений перерыли горы земли в поисках пиратского золота. Но разбогатеть пока не удалось ни одному! А все потому, что пираты своих сокровищ никогда не закапывали!

Да, правда, искатели кладов изредка находили сокровища в местах крушения кораблей, но то было не припрятанное пиратское золото, а испанские казначейские корабли.

Попав в руки врагов пираты иногда пытались купить свою свободу рассказами о спрятанных сокровищах. Однако до сих пор нет ни единого свидетельства, которое подтверждало бы правдивость этих рассказов. Собственно, это вполне объяснимо.

Во-первых, жизнь моряка (и особенно пирата) настолько непостоянна и опасна, что есть очень большой риск никогда больше до припрятаннх денежек не добраться. Так зачем тогда их прятать? Не лучше ли прогулять, пока жив? Именно так пираты и поступали и как раз об этом есть масса свидетельств, включая Дэфо и Эксквемелина, которые пишут, что пираты спускали свои доли сразу же по прибытии в порт и уж если кто и закапывал пиратское золто, то это были кабатчики и портовые шлюхи.

Во-вторых, существовали более прозаические и серьезные мотивы не прятать. Дело в том, что любая пиратская экспедиция кем-то финансировалась. И те, кем она финансировалась вовсе не были бессребренниками. Вкладывали они свои денежки в надежде получить солидный куш и поэтому припрятывание пиратской добычи было бы этими господами воспринято весьма пессимистично. Дело вполне могло бы кончится убийством. Поэтому любому пирату приходилось своей добычей всегда делиться со своими спонсорами.

Можно услышать возражение, что, дескать, закапывали пираты свои доли после раздела награбленного. Полноте! Так могут говорить только те, кто совершенно не представляет себе финансовую сторону пиратства. Пиратский капитан получал всего лишь две или три доли против рядовых матросов, получавших одну долю. Даже известным и удачливым пиратским капитанам не удавалось скопить каких-либо заметных богатств. Исключкения были (такие как Морган или Дрейк), но вам хватит пальцев одной руки, чтобы перечислить их. И как раз эти капитаны своих сокровищ не закапывали. Почему?

Потому что закапывание сокровищ просто не выгодно! Многие европейские банки имели свои конторы в портах (в том числе и в Новом Свете) и охотно принимали сбережения под свои гарантии и неплохие проценты. Зачем же закапывать то, что может быть выкопано другими, когда можно поместить деньги в банк, где они будут лежать в целости и сохранности, да еще и под проценты? Причем, под легальные проценты?

Вот поэтому никто из пиратов никаких сокровищ никогда не закапывал. Что вовсе не отменяет художественной и литературной ценности таких произведений, как «Остров Сокровищ».


Банданы, серьги и прочее

Большинство из нас при слове «пират» сразу рисует в воображении хмурого головореза в разноцветом одеянии, с платком-банданой на голове и серьгой в ухе. На самом деле, настоящие пираты выглядели совсем по-другому.

Обычно все моряки носили примерно одинаковую одежду, независимо от того, служили они на пиратских кораблях или купеческих и военных судах. До появления в XIX веке ткацких фабрик одежда была очень дорогой, и большинство моряков имели лишь один ее комплект, который носили не снимая, пока он не приходил в полную негодность.

В отличие от быстро менявшейся моды в богатых слоях общества одежда моряков изменялась довольно медленно. Обычно моряки ходили босыми. С 1500-х годов они стали носить свободные, мешковатые штаны, обрезанные между коленом и лодыжкой. Это объяснялось вполне конкретными причинами. В башмаках сложнее ходить по скользкой палубе или карабкаться по веревочной лестнице, а короткие и свободные штаны позволяют быстрее двигаться. Кстати, обувь стоила в то время тоже очень дорого.

В хорошую погоду моряки в тропических широтах на борту корабля носили только штаны. Сходя на берег, офицеры и матросы надевали тунику до колен — цельную одежду, напоминавшую римскую тогу или длинную рубашку, перепоясанную в талии. В средние века матросы носили аналогичные туники и удлиненные чулки, плотно обтягивающие ноги.

В XVI веке моряки носили очень свободные штаны, называемые «слоппами» (sloops), которые закрывали ноги чуть ниже колен, чулки и тунику до бедер, которая превращалась в рубашку, когда ее заправляли в штаны. На борту корабля капитаны ходили примерно в такой же одежде, как большинство матросов, но, сходя на берег, одевались более изысканно.

Сэр Вальтер Рейли, сэр Фрэнсис Дрейк, Томас Кэвендиш, Жак Сорэ, Франсуа Ле Клерк и другие джентльмены носили костюмы, соответствующие их положению. Это были либо рейтузы, либо сочетание рейтузов с бриджами (штаны, плотно обтягивающие ноги, или свободные штаны с лентами или подвязками у колен). Сверху одевали камзолы, куртки и плащи. Шею обматывали широким рюшем, и почти каждый капитан носил бороду и усы.

Как и прочие моряки XVII века, пираты Карибского моря носили свободные штаны, обрезанные чуть ниже колен, а в холодную ветренную погоду — шерстяные чулки и блузу до бедер или куртку. Многие носили «женские штаны». Очень широкие, они напоминали разделенную юбку до колен или штаны, которые называли кюлоттами.

В XVIII столетии моряки, плававшие в прохладном Атлантическом океане, предпочитали носить широкие штаны до лодыжек, льняные рубашки и синие или серые куртки до бедер (голландские моряки в холодную погоду носили более длинные штаны и куртки).

Как правило, одежда была изготовлена из плотной шерсти, но иногда моряки сами шили себе одежду из поврежденных парусов. буканиры, охотники за животными, часто шили грубые рубашки, штаны и прочую одежду из шкур убитых зверей. Одежда обычно была темного цвета, ее часто пропитывали смолой для защиты от холода и сырости. Джек Рекхэм отличался от других, как отмечал Даниель Дефо, поскольку носил лишь белые штаны и рубашки из хлопка.

Имея лишь один комплект одежды, на борту корабля пираты ходили грязными и оборванными. Однако на берегу некоторые капитаны шокировали публику, одеваясь как люди знатного происхождения. Предводители киликийских пиратов носили туники и тоги, как римские патриции. В 1603 году Кристофер Олоард настаивал на том, чтобы его повесили в одежде из бархата и шелка. Бартоломью Робертс перед сражением надевал малиновый дамаскский жилет и брюки, шляпу с красным пером и алмазный крест на золотой цепочке.

Довольно мало пиратских фильмов точно воспроизводят одежду изображаемой эпохи. В фильмах о временах английской королевы Елизаветы I герои тщательно выбриты и появляются при дворе в довольно мрачной одежде. В фильмах о Карибском море не показаны пираты в «женских штанах». Это вполне понятно, так как исторически точное воспроизведение костюмов может противоречить основной идее фильма. Например, в кинофильме «Морской ястреб» Эррол Флинн изображен очень мужественным человеком, а настоящий костюм, в котором он ходил на самом деле, показался бы современному зрителю женственным и совершенно неуместным. Негодяи, вроде Черной Бороды выглядели бы смешными, а не злобными, в широких «женских штанах», хотя Тич ходил именно в «женских штанах».

В некоторых материалах пираты Карибского моря иногда изображаются с «цыганскими» серьгами (медные или золотые кольца) в одном или обеих ушах. В реальной жизни европейские мужчины носили серьги (но не кольца!) лишь в XVI столетии. Даже женщины перестали носить серьги в более поздние эпохи, когда длинные волосы, парики или головные уборы стали закрывать уши.

В 1500-х годах, когда стала модной короткая стрижка, испанские и английские дворяне, допускавшиеся к королевскому двору, иногда надевали серьги. Но это были серьги с жемчугом или драгоценными камнями, а не металлические кольца. Сэр Вальтер Рэйли, сэр Фрэнсис Дрейк, граф Камберленд и сэр Энтони Шерли, возможно, носили серьги при дворе, но оставляли их дома, уходя в рейс. Во Франции серьги на короткое время вошли в моду при отличавшимся гомосексуальными наклонностями короле Генрихе III (1551 — 1589).

Серьги перестали носить в 1600-х годах, когда аристократы снова стали предпочитать волосы до плеч. В Англии мода на серьги у мужчин, немыслимая при пуританах, не возобновилась после реставрации монархии в 1660 году.

Происхождение мифа о серьгах из колец является довольно туманным. О серьгах не упоминают ни Эксквемелин (1678 ), ни Даниель Дефо в своей «Общей истории» (1724 — 1728 ). Серьги отсутствуют также в романах XIX столетия, таких как «Книга пиратов» (1837), «Остров сокровищ» (1883) и «Питер Пен» (1904). В 1890-х годах Говард Пайл впервые упомянул серьги в тексте и изобразил в иллюстрациях. Правда, его пираты иногда щеголяют в серебряных серьгах с драгоценными камнями вместо цыганских колец. Пайла можно считать первым, кто изобразил пирата с серьгой в ухе. Пират с кольцом — это уже плод воображения художников ХХ века.

Аналогично серьгам, Пайла можно поздравить с тем, что он оказался первым, кто обмотал голову пирату цветным платком-банданой. Никаких документальных свидетельств о ношении матросами и пиратами платков на голове до сих пор не обнаружено, это плод фантазии художников. Также пираты не носили шляп, которые, очевидно, были бы сорваны первым же ветерком.

Вместо платков и шляп пираты носили туго сидящие шапки, часто с ушными клапанами, которые обязательно имели веревочки для подвязывания снизу.


«Разрази меня гром!» — это русский вольный перевод английского выражения «Shiver my timbers».

Впервые это выражение встречается в конце 19-го века и предполагает выражение удивления или недоверия. Происхождение его, предположительно, связано с сотрясением корабля при ударе о подводную скалу, настолько сильном, что весь корпус корабля начинает вибрировать («shiver»).

Впервые в литературе это выражение встречается у Роберта Льюиса Стивенсона в романе «Остров сокровищ», а позже его скопировали авторы других пиратских романов и фильмов.

Доказательств того, что это живописное выражение использовали настоящие пираты пока не имеется.


Мановары, варшипы, бэттлшипы

С некоторого времени во многих компьютерных играх появились парусные корабли, которых либо никогда не существовало, либо их названия использованы неправильно.
1. Мановар

Мановар — это английское слово Man-of-War. В играх это безусловно тип корабля, как правило наимощнейший по размерам, водоизмещению, команде и количеству артиллерии.

Это придумка создателей игр, такого типа корабля в реальной жизни никогда не существовало.

На самом деле «мановарами» на морском жаргоне называли просто боевые парусные корабли. Впервые этот термин появился в XV веке на средиземноморье. Позднее, с появлением линейных кораблей, наиболее мощные из них стали тоже называть «мановарами».

Таким образом, Man-of-War — это просто прозвище.

Те корабли, которые в играх называются «Мановарами» — это просто трех- и четырехдечные линейные корабли 1-го класса, которые несли на борту 100 и более пушек.

Первым линейным кораблем, который получил прозвище «мановар», был 104-пушечный четырехдечный линейный корабли «Виктори», ставший флагманским кораблем Нельсона в Трафальгарском сражении.
2. Варшип

Аналогично «Мановару», в играх «Варшип» — это тоже тип корабля. И это тоже глупость.

Варшип — это просто английское слово warship, которое переводится как «боевой корабль», не больше.

В играх «варшипом» называют обычно корабль, который в реальной жизни можно было бы отнестись к линейному кораблю второго класса.
3. Бэттлшип и линейный корабль.

На самом деле, это один и тот же тип корабля. Просто в английском языке есть два термина, которые обозначают один и тот же корабль: battleship и ship-of-the-line. И то и другое слово переводится как «линкор, линейный корабль». Название корабля пошло от основной тактики его боевого строя: бой в линию. Поэтому сначала появился термин «ship-of-the-line». Значительно позже, уже в 20-м веке, после того как отжили свой век не только парусные суда, но и бронированные дредноуты и снова появились линкоры, то их стали называть battleship. В современном английском, в основном, используется именно это слово, но когда речь заходит о линейном корабле парусного флота, то по-прежнему употребляется термин ship-of-the-line.

В итоге получается, что и «мановар», и «варшип», и «бэттлшип», и «линейный корабль» — на самом деле названия одного и того же типа корабля: линейный корабль первого или второго класса.