Вчера ночью вышел прогуляться. Дорога моя шла через городской парк. Было темно, фонари не работали. В свете луны я увидел скамейку и кого то лежащего на ней. Спрятав руки в карманы и склонив голову я ускорил шаг, даже не знаю почему. Что-то в сгустке теней мне не понравилось.
Если бы это был человек, то это был бы наверняка бомж или пьяный господин, которого пришлось бы отвозить на пустом трамвае домой. Сидя с ним рядом и вдыхая пары недалёких не сбывшихся желаний и пепел далёких позабытых снов, что всплывают в приступах между чувством счастья и желанием смерти, мёртвыми обрубками на поверхность болота называемого "человеком".
В трамвае кроме нас больше никого не было. Моя пьяная ноша всё больше склонялась ко мне, нашёптывая что-то. Сначала я не обращал внимания на его слова, а смотрел в ночные мокрые от дождя улицы. Но потом что-то заставило меня прислушаться. Человек сильно коверкая слова, говорил: "прижимало мне голову, царапало спину. Мутная жидкость... Я не знал и не понимал... следующая остановка..."

Тут мне показалось что-то странным. Я подумал, что может быть он вовсе не пьян, а болен. Повинуясь молниеносному желанию, я повернул его к себе спиной и приподнял пальто...
На спине шли огромные по краям чёрные царапины и швы. Из которых проглядывался мягкий голубой бархат.
Я вздрогнул.
- Что с вами? Что у вас на спине!?
Человек склонив голову на грудь судорожно похрапывал...
Свои дальнейшие действия я не могу объяснить до конца. Что я испытал когда увидел эти странные раны с голубым бархатом внутри? Ничего, мне стало холодно, и где-то глубоко в подсознании что-то включилось, постепенно нарастая.

Глядя в холодное тёмное окно я почувствовал, что трамвай останавливается. Вспомнив, что человек говорил, что-то несуразное о следующей остановке, я поднялся и подтащив человека к выходу, дождался пока откроются двери и вышел на улицу в дождь, холод и темноту.

Это была окраина города... Мокрое шоссе вело куда-то неразборчиво в даль. Напротив остановки тёмными силуэтами возносились дома с помертвевшими окнами.
Я огляделся.
Голубой флаг рекламы развевался по холодному ноябрьскому ветру. Придерживая господина я пошёл в ту сторону. Это была заросшая тропинка, забегавшая вперёд. По обеим её сторонам росли кусты терновника. Вскоре мы вышли в огромную залу заброшенного завода, или что-то в этом роде. Раздвинув кусты, мы оказались в небольшом сегменте, окружённом зарослями терновника. Посредине на полу была круглой формы яма наполненная чёрной, липкой жидкостью. Вдруг в моём воспалённом мозгу всплыла картина, которая бросила в жар, пронесся пот по всему телу...