...Встречаются два человека. На лицах появляются дежурные вежливые улыбки. После приветствия следует традиционный вопрос: «Как дела?» Если есть время и желание, останавливаются и обсуждают, какая нынче тяжелая жизнь и, кто в этом виноват.
Это надводная часть айсберга, а то, что происходит внутри, выглядит примерно так: «У, гад, еще улыбаешься и не помнишь, как в прошлом году обозвал меня по пьянке дураком. Был бы я сильнее, с дерьмом бы тебя смешал. А ведь я не дурак и кроссворды разгадываю лучше тебя». А мысли другого: «У паразит, лыбится, уже сколько лет трешку должен и даже не вспоминает. Вытряс бы я у тебя эти деньги, да сумма небольшая, а ты разнесешь всем знакомым, что я жлоб и за копейку готов удавить».

Подводные части айсбергов уже столкнулись, кроша и круша друг друга, теряя свою силу, подпитывая этим некие энергетические сущности. Расходятся, попрощавшись, люди, расплываются айсберги. Каждый в свою сторону, где их ждут встречи с другими.

Куда-то бегу, в страхе не успеть, что-то недополучить. Внезапно на моем пути возникает забор, в который я со страшной силой врезаюсь. Лицо разбито в кровь, нос набок, болит грудная клетка. Силы еще есть и можно проломить в заборе дырку или перелезть через него и нестись дальше, не обращая внимания на боль. Но я останавливаюсь. Я начинаю слышать подсказки Отца, которые не могли быть услышаны в суете бега. Прислушиваясь, учусь познавать себя, исцеляюсь, а с этим приходит понимание, что то, за чем я так спешил, мне не нужно. Появляется осознание, что того забора, о который я разбился, нет. Его выдумали окружающие, а я дурачок поверил и покалечился.

Я, Человек, созданный Отцом великолепный инструмент, по сравнению с которым орган – это детская свистулька, собственными руками покрыл пыльной тряпкой струны, замазал грязной вонючей краской трубы, оставив пару-тройку расстроенных струн.
А вокруг бродят такие же ненастроенные балалайки, стукаясь, друг о друга своими угластыми боками. Чувствуя свою слабость, они пытаются объединиться в некое подобие оркестров, чтобы заглушить, забить другие такие же объединения. На планете звучит такая какофония, что гибнут деревья, умирают реки, а возмущенная Земля отвечает катаклизмами.

Казалось бы, что я, один из миллиардов, могу сделать?
С Верой и Любовью, которые начал чувствовать возле того самого забора, я скинул вонючую тряпку со струн, стал прочищать трубки и трубочки от грязи. Я еще робко и неуверенно начинаю извлекать из себя вибрации и звуки красок радуги. Я счастлив, что, воспользовавшись тем единственным, что принадлежит мне по праву, правом выбора, я настраиваюсь на Вселенскую Гармонию.
Я верю и уже знаю, что, настроившись, буду звучать во всю мощь на радость не только себе и Богу-Отцу, но и тем, кто решит воспользоваться своим правом, слышать и видеть.

Две струны, поющие в унисон,
Одну тронешь, другая издаст звон.
Для души настрой – это не блеф, не сон.
Во времени и пространстве звучит камертон.