Лучше знать, как практиковать добродетель, чем знать, как ее описывать.

Существует только один путь к счастью — перестать беспокоиться о вещах, которые не подвластны нашей воле.

Природа дала людям один язык и два уха, чтобы мы больше слушали других, нежели говорили сами.

Если хочешь быть добрым, прежде всего считай себя злым.

Владей своими страстями — или они овладеют тобою.

Если хочешь, чтобы говорили хорошо про тебя, не говори худо о других.

Человек со свободной волей не может быть назван рабом.

Судьба — мрачная тюрьма для тела и зло для души.

Кто свободен телом и несвободен душою, тот раб, и, в свою очередь, кто связан телесно, но свободен духовно — свободен.

Нет никого, кто, любя деньги, удовольствия и славу, любил бы и людей: их любит лишь тот, кто любит добродетель.

Если нас пригласят к обеду, мы едим то, чем нас потчуют.

В жизни между тем мы требуем от богов, чего они не могут нам дать, требуем притом, получивши от них очень многое.

Смешны люди, гордящиеся тем, что не в нашей власти. Один говорит: «Я лучше тебя: у меня много земли, а ты мрешь с голоду».-- «Я бывший консул»,-- говорит другой. «Я прокуратор»,-- слышишь от третьего. «У меня курчавые волосы»,-- говорит четвертый. Лошадь между тем не скажет лошади: «Я лучше тебя, потому что у меня много корму, вдоволь овса; узда у меня с золотой насечкой, попона — цветная», а только: «Я лучше тебя, потому что быстрее».

Вообще, всякое животное лучше или хуже исключительно по своим достоинствам или недостаткам. Неужели же только люди не ценят нравственных качеств? — Неужели мы должны обращать внимание лишь на волосы, платье и происхождение?

Больные недовольны врачом, когда он ничего не прописывает им, и думают, что он считает их положение безнадежным. Отчего же мы не поступаем так по отношению к философу — не думаем. что он отчаялся в нашем исправлении, если не дает нам никаких советов?

Спроси себя, чего ты хочешь — богатства или счастья? Если богатства — знай, что оно ни благо, ни в твоих руках; если счастья — будь уверен, что оно и благо, и находится в твоей власти: первым судьба ссужает нас только на время, тогда как быть счастливым зависит от нас самих.

Если ты увидишь ехидну, ядовитую змею или скорпиона в ящике с украшениями из слоновой кости или золота, ты все равно не полюбишь и не захочешь иметь их, хотя они и посажены в дорогое помещение, напротив, станешь глядеть на них со страхом и отвращением, как на ядовитых животных. Так, когда ты встретишь людей богатых, щедро наделенных всем судьбою, но порочных, не изумляйся их блестящей внешности, а презирай их за их пороки.

Находясь на обеде, помни: ты угощаешь двух гостей — тело и душу. То, что ты даешь телу, ты вскоре потеряешь, но что дашь душе — останется твоим навсегда. Потчуя гостей изысканными блюдами, не показывай в то же время своего гнева: роскошные кушанья, войдя в желудок, вскоре выходят оттуда, тогда как гнев, запав в душу, остается в ней очень долго. Старайся же под влиянием гнева не оскорбить своих гостей, несмотря на свой пышный прием, и лучше принимай их просто, но доставь им удовольствие своим ласковым обхождением. За обедом обращай внимание, чтобы прислуги было меньше, чем гостей — глупо было бы, если бы за немногими гостями ухаживало много прислуги.

Ссориться и спорить вообще невежливо, но в особенности неприлично — в разговорах за выпивкой. Ведь пьяному все равно не убедить трезвого, как трезвому не уговорить пьяного, а там, где все убеждения напрасны, незачем пускать в ход все свое красноречие.

У кузнечиков есть голос, у улиток его нет. Последние любят сырость, первые — тепло; последних заставляет вылезти из скорлупы роса, первые просыпаются от жгучих лучей солнца, вместе с его восходом и начинают свои песни. Так если и ты хочешь быть человеком приятно и дельно говорящим, не показывай своей души на обедах, когда ее окропила винная «роса», или загрязнишь ее. Когда же, в тихой беседе, ее согреет своими лучами разум, тогда пусть раздастся ее голос, как голос пророка — пусть она заговорит голосом правды.

На того, с кем ты разговариваешь, смотри с трех точек зрения: считай его или выше тебя по умственному развитию, или ниже, или равным тебе. Если он умнее тебя — слушай и слушайся его, глупее — сам дай ему совет; если он равен тебе по уму — согласись с ним. Помня это, ты никогда не привыкнешь спорить. Лучше согласиться с истиной и отказаться от ложного мнения, чем, согласившись с ложным мнением, быть побежденным правдой. Правда побеждает сама собою, мнение — через других.

Лучше жить с одним человеком высокой души и быть спокойным и независимым, нежели вести жалкую жизнь в обществе многих.

Чего не желаешь себе, не желай и другим; тебе не нравится быть рабом — не обращай других в рабство. Раз ты не можешь обойтись без услуг рабов, ты, прежде всего, сам раб,-- как не уживаются друг с другом добродетель и порок, так и свобода и рабство.

Люди рады найти оправдание своим проступкам, тогда как философия учит не протягивать, не подумавши, даже палец.

Как верные весы нельзя проверить ни по верным же весам, ни судить о степени их верности по неверным весам, так и справедливого судью не могут судить справедливые люди, а суду несправедливых он не подлежит. Не берись судить других, прежде чем не сочтешь себя в душе достойным занять судейское место. Если ты хочешь быть беспристрастным судьею, смотри не на обвинителя или обвиняемого, а на самое дело. Ты будешь безукоризненным судьею, если на жизни самого тебя не будет пятен. Лучше переносить незаслуженные оскорбления от обвиненного за свой справедливый приговор, нежели чувствовать справедливые укоры совести за свое пристрастное решение. Нельзя судить по золоту о камне, с помощью которого узнают золото; то же можно сказать и про судью. Как нет ничего прямее прямого, так нет ничего справедливее справедливого.

Архимеда, в то время как он склонялся над табличками для письма, рабы насильно уводили прочь, чтобы натереть ему тело маслом, но он продолжал чертить математические фигуры на своем умащенном теле.

Когда собственника корабля, Лампида, спросили, каково было ему нажить богатство, он ответил: «Большое богатство — легко, но маленькие деньги — с большим трудом».
Когда Питтак спросил молчавшего за столом Солона, отчего он не говорит — оттого ли, что не находит предмета для разговора, или по глупости, он получил ответ: «Ни один дурак не может молчать за столом».

Если ты выстроишь своему родному городу не высокие здания, а сделаешь выше его граждан — ты будешь его величайшим благодетелем: пусть лучше в низких домах живут высокие сердца, нежели в высоких зданиях гнездятся низкие, мелкие души.

Не украшай стен своего дома эвбейским или спартанским мрамором — укрась сердца сограждан и их правителей плодами греческого просвещения: не камни или дерево служат основанием государству, а ум его граждан.

Чтобы взойти солнцу, нет нужды ни в молитвах, ни в заклинаниях, нет, оно вдруг начинает посылать свои лучи на радость всем; так не жди и ты ни рукоплесканий, ни шуму, ни похвал, чтобы делать добро,-- твори благодеяния добровольно — и будешь любим, как солнце.
Не на одном якоре стоит корабль, не на одной только надежде покоится жизнь.
Врачую душу, а не тело: лучше смерть, чем позорная жизнь.

Пиррон говорил, что между жизнью и смертью нет разницы. Когда его спросили, почему же тогда он не умирает, он ответил «Потому что жизнь и смерть — одно и то же». Молодой, умирая, ропщет на богов за то, что умирает в цвете лет; старик — за то, что томится, когда ему пора на покой. И все же, когда смерть встанет с ним лицом к лицу, его охватывает жажда жизни, он посылает за врачом и просит его употребить все силы, все искусство, чтобы поставить его на ноги. Удивительные создания эти люди — не хотят ни жить, ни умирать!
Жизнь короткую, но честную всегда предпочитай жизни долгой, но позорной.

Когда мы были детьми, родители поручили нас воспитателю, который зорко следил, чтобы с нами не случилось худа. Мы выросли — и Бог поручил охранять нас врожденной нам совести. Не будем относиться с презрением к этому стражу, иначе и Бог разгневается на нас, и наша собственная совесть будет видеть в нас своих врагов.

Чего не следует делать, того не делай даже в мыслях.

В зяте можно найти сына; но у кого дурной зять, тот потерял и свою дочь.

Умный борется со страстью, глупец становится ее рабом.

Раб тот, кто не умеет владеть собою.

Виноград пускает от себя три ветви: ветвь наслаждения, ветвь пьянства и ветвь наглости.

Нет ничего легче найти друга в счастии и ничего труднее — в горе.

Глупцов вылечивает от горя время, умных — их ум.

Речь смелая, но бессвязная — что тупой меч.

В природе нет ничего на самом деле приятного или неприятного — все дело привычки.

Старайся оставить после себя детей лучше образованных, нежели богатых: надежды образованных завиднее богатых невежд.

Избегай дружбы дурных людей и вражды хороших.

В несчастии познается друг и изобличается враг.

Если хочешь жить, не зная печали, считай будущее прошедшим.

Счастье, как осенние плоды, следует срывать вовремя.

Когда один молодой хвастун говорил в театре, что он умен, потому что беседовал со многими философами, Эпиктет заметил ему: «Вот и у меня много знакомых богачей, а все же я не богач!»

Когда Эпиктета спросили: «Какой человек богат?» — он отвечал: «Довольный собой».

Когда Ксантиппа упрекнула своего мужа Сократа за то, что он бедно принимает своих друзей, он сказал: «Если они любят нас, они не обратят на это внимания; если не расположены к нам, нам не следует заботиться о них».