За 13 лет он совершил 32 экспедиции в самые удаленные уголки нашей планеты. Слушал голоса животных. И находил с ним общий язык. Мир животных и мир людей. Одна планета. Единое целое.

Пауза в нашем стремительном мире. Остановка на бегу. Возможность буквально замереть на мгновение, чтобы понять никчемность нашей повседневной суеты. Абсолютная тишина и сосредоточенность. Прелесть в молчании и неподвижности. Ощущение восторга от чувства сопричастности с огромным живым существом — планетой Земля. Именно такие эмоции вызывают работы Грегори Кольберта.


А начиналось все достаточно обыденно, можно сказать, даже банально. Как говорится, один из многих. Родился в Торонто в 1960 году. Школьные учителя не замечали за будущей знаменитостью особых талантов; в свою очередь Грегори тоже вспоминал их без особой теплоты: «Плохие учителя хороши тем, что учат набираться знаний самостоятельно», – как-то заявил он. Карьеру начал в Париже в 1983 году, снимал документальные фильмы по социальным вопросам. Спустя время именно кинодокументалистика легла в основу его художественной фотографии. Первая выставка, которая носила название «Timewaves», прошла в 1992 году сразу в двух странах — Швейцарии и Испании. И вот здесь следует подвести черту, потому как дальше начинаются вещи весьма необычные, скажем так, нетипичные для общей массы фотографов.
Вернее, эту черту в своей жизни подвел сам Грегори Кольбер. Он просто исчез. Ушел из мира кино и фотографии. Наверное, многие о нем просто забыли.


В течение последующих 13 лет он совершил 33 (тридцать три) экспедиции в самые удаленные и экзотические уголки нашей необъятной и то же время такой крошечной планеты: Индия, Бирма, Шри-Ланка, Египет, Доминика, Эфиопия, Кения, Тонга, Намибия, Антарктика. Перед собой он поставил одну задачу — отразить в своих работах удивительные взаимоотношения между человеком и природой, животным миром.
В качестве моделей у него выступали слоны, киты, ламантины (морские коровы), ибисы, журавли, королевские орлы, соколы, гепарды, леопарды, дикие африканские собаки, каракалы (пустынная рысь), бабуины, антилопы канна, морские котики. Человечество было представлено бирманскими монахами, профессиональными танцорами и проч.


































Следует отметить, что съемки 55-тонного кита проводились под водой, и для этого фотограф погружался под воду.



























В результате многолетнего отшельничества, своеобразной 13-летней одиссеи, родился уникальный проект «Ashes and Snow». Он представляет собой не только фотографию. Более того, фотография выступает лишь как часть грандиозного предприятия. Потому как органичными составляющими выступают часовой кинофильм, арт-инсталляции и… роман в письмах.
В основу романа легли 365 эпистолярных посланий, которые Грегори Кольбер (или теперь уже его литературный герой?) направил своей жене. Собственно, название проекта «Ashes and Snow»/«Пепел и снег» взято из последнего 365-го письма. Смысл, который заложен в него, сводится к таким понятиям, как красота и возрождение.

Интервью с Грегори Колбертом

- Ваша монография, выпущенная тиражем всего в 1000 экземпляров - результат многих лет тайных экспедиций. Почему они были тайными?
Мне не хотелось нарушать естественный ход жизни и вмешиваться в процесс... Есть люди, способные творить в какофонии, в толпе, с флаконом духов в одной руке и бутылкой колы в другой. Мне же необходим покой. Поэтому я избегал контактов с прессой и хранил молчание.

- Похоже, Вас не очень интересует успех?
Я никогда не хотел быть модным. "Пепел и снег" - не персональная выставка фоторабот, это своего рода послание, обращение к людям. Для меня и "моих" коллекционеров ценность представляет сама возможность поделиться с человечеством некоторыми мыслями по поводу...

- Ваш взгляд на животных здорово отличается от традиционного...
Когда я бываю в музеях естествознания, меня всегда охватывает странное чувство. Да, я понимаю, что организаторы этих экспозицийдвижимы лучшими побуждениями, но в реальностивсе выливается в демонстрацию "колониального" отношения человека к окружающему миру: чучело льва, обитающего там-то, бивень слона, привезенный оттуда-то... Мне кажется, в новом тысячелетии пора уходить от таксидермических мизансцен.

- Ваши фотографии - не постановочные. Неужели это правда: никакой дрессуры?
Людям страшно не хватает широты воображения, и они готовы искать подвох во всем, что выходит за пределы заданного восприятия мира. Я потратил 10 лет на путешествия не просто из любви к природе, а именно потому, что навязать свои желания огромному животному невозможно. Попытаться заставить силой танцевать кашалота, который может одним ударом хвоста переломить пополам 50-метровое судно - безумие. Глупо, более того, опасно думать? что человек в состоянии подчинить подобных гигантов своей воле. Наоборот, каждый сюжет может стать последним в твоей жизни.

- Так в чем же секрет общения с кашалотом?
Ты просто чувствуешь, хочет он с тобой танцевать или нет. Действует тот же коммуникативный код, что и среди людей. Если ты нравишься объекту - контакт возможен. Если ты ему скучен, он уходит сам или предлагает уйти тебе. Человеку это ведь только кажется, что он маг и волшебник. Да, он занимается воспроизводством животных или даже клонированием, но полностью игнорирует эмоциональную, а значит, и нравственную сторону проблемы. А она в равной степени важна и для людей, и для зверей. Почему человек узурпировал право на чувства и отказывает в этом животным?!

- Кто финансирует Ваши экспедиции?
У меня нет ни спонсоров, ни меценатов. Если бы проводили конкурс на худшего продюсера, 1-е место можно было бы смело зарезервировать за мной. Мне не раз предлагали уступить права на снимки, но я всегда отказывался. Моя работа - оазис на выжженой бизнес-стратегиями пустыне. И я продаю свои снимки. Тем, кто разделяет мою философию.