парни вы хотели бы в армую?

а я люблю военных, красивых здоровенных) даастали глаамурные, женственные хлюпики

нет,мне насрать,я бы убежал бы к Друзьям или еше куда... :D

Я воть не был))) ПредплчЁль учиццо)) ОНО мине надо - ф кирзе - бехать - прыхать ))) У мУ со спортом и так усё ОКИ, да и стеляю я получе чем мнохие в ЛатАРМИИ))  а строем ходить и песни задушевные ОРАТЬ эт не для меня ))

незнаю как парни, а я хотела бы :>

Если бы это можно было бы назвать армией

мечтаю просто днём и ночью... =)))))

Я думал об этом.. ну ещё посмотрю, как сложится..

ноп
там из людей делают роботов;[

в армию не хочу, хочу в тир

ябы пошол =) так как у нас в Эстонии если у тебя есть Права на Б категорию то есть Доля вероятности что Армия тебе даст Права на все Остальные котегории тобишь на Фуру и тд... это какая экономия денег =) да ещё и плотят тебе за то что ты Питаешься за счёт ГОС-ВА =)))

"- Вы знаете,  я тоже позавтракаю, - сказала она. - Мой врач не
рекомендует мне завтракать вообще и,  уж во всяком случае, топле-
ными сливками,  но мы так привыкли.  Это  любимый  завтрак  гене-
рал-полковника. И вы знаете, я стараюсь брать только постояльцев-
мужчин,  этот милый Амад хорошо понимает меня.  Он понимает,  как
это нужно мне - хоть изредка посидеть вот так,  как мы сидим сей-
час с вами за чашечкой топленых сливок...
   - Ваши сливки изумительно хороши, - заметил я довольно искрен-
не.
   - Ах,  Иван!  - Тетя Вайна поставила чашку и слегка всплеснула
руками.  - Ведь вы сказали это почти так же,  как генерал-полков-
ник...  И как странно, вы даже похожи на него. Только лицо у него
было немного уже, и он завтракал всегда в мундире...
   - Да, - сказал я с сожалением. - Мундира у меня нет.
   - Но ведь был когда-то!  - Сказала она, лукаво грозя мне паль-
чиком.  - Я ведь вижу.  Ах, как это бессмысленно! Люди теперь вы-
нуждены стесняться своего военного прошлого.  Как это  глупо,  не
правда ли? Но их всегда выдает выправка, совершенно особенная му-
жественная осанка. Этого не скроешь, Иван.
   Я сделал сложный неопределенный жест и, сказавши: "М-да", взял
гренок.
   - Как  все это нелепо,  не правда ли?  - С живостью продолжала
тетя Вайна.  - Как можно смешивать такие  разнородные  понятия  -
война и армия?  Мы все ненавидим войну.  Война - это ужасно.  Моя
мать рассказывала мне,  она была тогда девочкой,  но все  помнит:
вдруг приходят солдаты,  грубые,  чужие,  говорят на чужом языке,
отрыгиваются,  офицеры так бесцеремонны и так некультурны, громко
хохочут,  обижают горничных, простите, пахнут, и этот бессмыслен-
ный комендантский час...  Но ведь это война! Она достойна всячес-
кого осуждения!  И совсем иное дело - армия.  Вы знаете, Иван, вы
должны помнить эту  картину:  войска,  выстроенные  побатальонно,
строгость линий,  мужественные лица под касками,  оружие блестит,
аксельбанты сверкают,  а потом командующий на специальной военной
машине объезжает фронт, здоровается, и батальоны отвечают послуш-
но и кратко, как один человек!
   - Несомненно, - сказал я. - Несомненно, это многих впечатляло.
   - Да!  И очень многих!  У нас всегда говорили, что надо непре-
менно разоружаться,  но разве можно уничтожать армию? Это послед-
нее прибежище мужества в наше время повсеместного падения нравов.
Это дико, это смешно - государство без армии...
   - Смешно, - согласился я. - Вы не поверите, но с самого подпи-
сания пакта я не перестаю улыбаться.
   - Да, я понимаю вас, - сказала тетя Вайна. - Нам больше ничего
не осталось делать.  Нам осталось только саркостически улыбаться.
Генерал-полковник Туур, - она достала платочек, - он так и умер с
саркастической  усмешкой  на устах...  - Она приложила платочек к
глазам.  - Он говорил нам:  "Друзья, я еще надеюсь дожить до того
дня,  когда все развалится".  Надломленный,  потерявший смысл су-
ществования. Он не вынес пустоты в сердце... - Она вдруг встрепе-
нулась. - Вот взгляните, Иван...
   Она резво выбежала в соседнюю комнату и принесла тяжелый  ста-
ромодный фотоальбом.  Я сейчас же поглядел на часы, но тетя Вайна
не обратила на это внимания и, усевшись рядом, раскрыла альбом на
самой первой странице.
   - Вот генерал-полковник.
   Генерал-полковник был орел. У него было узкое костистое лицо и
прозрачные глаза. Его длинное тело усеивали ордена. Самый большой
орден  в виде многоконечной звезды,  обрамленной лавровым венком,
сверкал в районе аппендикса.  В левой руке генерал сжимал перчат-
ки,  а  правая покоилась на рукоятке кортика.  Высокий воротник с
золотым шитьем подпирал нижнюю челюсть.
   - А это генерал-полковник на маневрах.
   Генерал-полковник и здесь был орел.  Он давал  указания  своим
офицерам,  склонившимся над картой,  развернутой на лобовой броне
гигантского танка.  По форме треков и  по  зализанным  очертаниям
смотровой башни я узнал тяжелый штурмовой танк "мамонт", предназ-
наченный для преодоления зоны атомных ударов,  а ныне успешно ис-
пользуемый глубоководниками.
   - А это генерал-полковник в день своего пятидесятилетия.
   Генерал-полковник был орлом и здесь. Он стоял у накрытого сто-
ла с бокалом в руке и слушал тост в свою честь. Нижний левый угол
фотографии занимала размытая лысина с электрическим бликом, а ря-
дом с генералом,  восхищенно глядя на него  снизу  вверх,  сидела
очень молодая и очень миловидная тетя Вайна.  Я попробовал украд-
кой определить на ощупь толщину альбома.
   - А это генерал-полковник на отдыхе.
   Даже на отдыхе генерал-полковник оставался орлом. Широко расс-
тавив ноги, он стоял на пляже в тигровых плавках и рассматривал в
полевой бинокль туманный горизонт.  У его ног копошился  в  песке
голый  ребенок трех или четырех лет.  Генерал был жилист и муску-
лист, гренки и сливки не портили его фигуру. Я принялся шумно за-
водить часы.
   - А это... - Начала тетя Вайна, переворачивая страницу, но тут
в гостинную без стука вошел невысокий полный человек, лицо и осо-
бенно одежда которого показалась мне необычайно знакомыми.
   - Доброе  утро,  -  произнес он,  слегка склонив набок гладкое
улыбающееся лицо.
   Это был  давешний  таможенник все в том же белом мундире с се-
ребряными пуговицами и серебряными шнурами на плечах.
   - Ах,  Пети! - Сказала тетя Вайна. Ты уже пришел? Познакомься,
пожалуйста, это Иван... Иван, это Пети, друг нашего дома.
   Таможенник повернулся ко мне, не узнавая, коротко наклонил го-
лову и щелкнул каблуками.  Тетя Вайна переложила альбом ко мне на
колени и поднялась.
   - Садись, Пети, - сказала она, - я принесу тебе сливок.
   Пети еще раз щелкнул каблуками и сел рядом со мной.
   - Не желаете ли поинтересоваться?  - Сейчас же осведомился  я,
перекладывая  альбом со своих колен на колени таможенника.  - Вот
это генерал-полковник Туур. Это он просто так. (В глазах таможен-
ника появилось странное выражение.) А вот здесь генерал-полковник
на маневрах. Видите? А вот здесь...
   - Благодарю вас, - отрывисто сказал таможенник. - Не утруждай-
тесь, потому что..." (с)

net

Я не парень, но хотела бы, чтоб всех парней в армию забирали. Им полезно будет