Знал, он знал, что живет не своей жизнью. Им управляют и ведут его по пути,  вопреки расходящемуся с его представлениями и желаниями. Наивность. Нет, Слабость, слабость встать выдернуть эти сорняки, накрепко засевшие в человеке. Это зараза.  Вирус.  Болезнь. Паразит. Против них нет лекарства,  есть только карантин. Этот карантин назывался одиночество. Как же так? одна половина утверждает, что себя нужно принять,  а другая бороться. Кто прав? Ни одно, ни другое для него не были правдой. Правда всегда была скрыта где-то между одними и другими убеждениями. Поиски той самой правды очень часто его доводили до паники и истерики. Как дитя, не желающее смириться с отказом на просьбу купить игрушку, он топотал и кричал. Ответ тишины и тиканье стрелки часов успокаивали его. Тогда он понимал, что правды нету, нету и лжи, и опять середина. Та самая,  та не уловимая. Он сладко засыпал,  отпустив все сомнения и переживания. Казалось бы он уже здоров и готов идти рвать и метить болезни в социуме. С его великим духом, запертым в темнице душе,  которую сторожили его же страхи,  страхи, мысль о которых уже вводила в психоз. Эти страхи принадлежали только ему и никому больше. Он боялся, хоть бы только не думать о них. Никогда! А дух кричал, он звал на помощь,  ведь ключ от темницы есть только у него. Он знал, что ему придется взглянуть в глаза этому самому ужасу, пройти через ад, чтобы освободить себя. Стало грустно