Мой преподаватель, рассуждая о долгосрочной перспективе, любил поговаривать, мол, how long is long? Слегка перефразировав его, я задался вопросом "how deep is deep"? Где то дно, до которого я все еще не могу достать, но к которому так упорно стремлюсь. Ссадина на черепе, боль в позвоночнике после встречи с битыми кирпичами и многочисленные царапины по всему телу отошли на второй план - уже не важно, какую цену это лето от меня потребует. Важно лишь то, сколь глубока кроличья нора, и можно ли будет из нее потом выбраться. Или же посмотрим, что от меня останется, когда меня не останется.