Как скоро наполняется дорога телами павших листьев. Тысячи желтых тел распластаны по теплому грунту. Дождь прибивает их каплями, как бабочек иголками, к земле. И ветер избивает о стены, швыряет на крыши, то ли спасая от смерти, то ли подгоняя ей навстречу. Скорбь разливается туманной тишиной, и сердце дрожит. Осень.

И, кажется мне, тот, кого любите вы, уже никогда не сможет быть окончательно "не с вами". Ведь своим чувством вы прикасаетесь к нему непрестанно, и это касание навсегда оставляет на подушечках ваших пальцев, словно пыльцу, ауру его души. И никаким мылом и водой ее не отмыть, и даже если вам никогда не будет суждено увидеть его глаз, прикоснитесь пальцами к губам. И вы непременно почувствуете, как что-то нестерпимо больно обожгло ваше сердце.

Но что означает тот факт, что, оставшись наедине со временем, мы начинаем увядать? Время – это то измерение, в котором протекает наша жизнь, реализуется наш опыт. Испытывая время в себе, мы, по существу, оказываемся лицом к лицу с самими собой. Увядание оказывается обнаружением пустоты нас самих, нуждающихся во внешнем отвлечении для комфортной жизни. Если раньше божественный ритуал через практику организации времени сталкивал нас с трансцендентным как с зеркалом, то теперь он также сталкивает нас с самими собой, но лишь в плоскости абсолютной невыносимой пустоты.

Сколько раз ты подходил к окну и вглядывался в темноту, в окна соседних домов, в занесенные мусором улицы – закусив губу и вместе с ней свою грусть или боль... Ты подходил, чтобы убедить себя, что ты имеешь на это право, потому что мир, отделенный от тебя стеклянной пластиной, живет – и не замечает твоей печали. Потому что люди, снующие в желтых пятнах окон напротив, продолжают смеяться, ругаться, ждать – и не видят тебя.
Но не приходилось ли тебе замечать, что из одного окна – такого же бесцветного, как и твое, вглядываются в тебя другие глаза – обезумевшие, замерзшие, поблекшие... Не приходилось ли тебе вздрагивать от бесконечной пустоты, разверзнувшейся за их радужной оболочкой? Не приходилось ли отводить свой взгляд – так бесстыдно сияющий надеждой?
Когда ты завтра захочешь заплакать, вспомни эти глаза... И – я очень прошу – не выключай настольную лампу.