У всякой медали есть две стороны. Мы привыкли и радуемся тому, что наш город выставляет напоказ свои лучшие стороны и виды. И это естественно: лучше выглядеть здоровым и богатым, чем бедным и больным. Но повернем медаль обратной стороной — пишет pribalt.info.

Трактиры, кабаки, забегаловки

Разгульный образ жизни не есть особенность только нашего времени. Если обратимся к истории, то не такие уж далекие времена, как середина XIX века, представят нам удивительные примеры. По утверждениям современников, в середине XIX века Рига представляла собой рассадник этакой антикультуры.

В силу того, что не соблюдались ограничительные правила, Рига славилась пьянством и кутежами.

В ночной тьме здесь яркими пятнами повсюду светились бесчисленные кабаки и ресторации. В порядке вещей было, что с раннего субботнего утра до вечера понедельника свои гостеприимные двери распахивали несчетные кабаки, не прекращавшие торговлю ни на минуту, единственно сменяя лишь персонал.

В обычные будние дни страждущих к веселью зазывали так называемые дежурные рестораны, или «фурманскнейпе», разбросанные по всему городу. Одно из таких популярных прибежищ Диониса находилось на углу Невской и Суворовской улиц (сегодня угол улиц Блауманя и Кр. Барона).

Помимо этого, подобные забегаловки располагались на углу ул. Господской и Большой Сборной (угол улиц Кунгу и Минстереяс), на ул. Николаевской (ул. Кр. Валдемара), возле Большого насоса (ул. Бривибас, 119), на Равелинном рынке (ул. Бривибас, 36).

Все эти рестораны делились на две половины - чистую и черную, т. е. для господ и пролетариев. В любом из этих мест в любое время можно было получить пиво, водку и простенькую закуску.

Были такие кабаки и в Московском форштадте. Самый известный находился на ул. Московской и назывался он «Линденру» (сегодня - ул. Маскавас, 56). Кроме этого заведения популярны были: «Три розы», «Под зеркальцем» и «Под мельницей» на углу улиц Католической и Московской.

Публика из центра сюда крайне редко осмеливалась заглядывать, поскольку Московский форштадт и в то время пользовался славой центра воровских и разбойничьих шаек. Малочисленная полиция сквозь пальцы смотрела на проделки преступников, побаиваясь их.

Видя такое отношение, преступники действовали нагло и бесцеремонно. Зачастую грабежи происходили прямо под носом у полиции. Любому полицейскому этого форштадта были прекрасно известны сборные пункты мошенников, но их никто не осмеливался трогать. Особенно славился на этот счет кабак на углу улиц Католической и Садовникова. В конце XIX века здесь стоял маленький и невзрачный деревянный домишко, где «шустрый ярославец» по прозвищу Поп держал трактир. Здесь не только собиралась воровская братия, но и проводились обмен и торговля краденым.

Полиция в таком ею же сотворенном Содоме предпочитала заниматься бумажной работой, нежели охотиться за бандитами. В основном городовые расследовали квартирные дела, решали иски о заработной плате и оскорблениях. Надо еще сказать, что в то время городовые в своем большинстве плохо говорили по-русски, поскольку все судопроизводство и полицейское делопроизводство велось на немецком языке и лишь после реформы в 1867 году все государственное управление перевели на русский язык.

В таких условиях преступность и драки в форштадте были, к сожалению, обычным явлением.

Но, к чести того времени, следует сказать, что драки велись «честно», без применения какого бы то ни было оружия. Это объяснялось тем, что в случае, если у кого-то обнаруживали нож, его били смертным боем и на улице, и в полиции. «Ножевик» редко выживал.

Вертепы, притоны, бордели

В середине 1920-х годов Ригу тоже нельзя было назвать образцово-культурным городом. По убеждениям современников, Рига по количеству вертепов и гнезд разврата превосходила даже некоторые крупные европейские столицы. В то время притонов в Риге были сотни: начиная от блестящих и роскошных, в которых «сгуливали» жир сливки общества, и кончая низкопробными и грязными, где гуляли лишь подонки общества.

Эти притоны делились на категории не по дороговизне, а по виду порока, который они поставляли. Например, для любителей выпить чего покрепче - притоны одни, для поклонников кокаина - другие. Любители женского тела находили утеху почти повсюду, правда, качество «товара» не везде было на высшем уровне.

Самый известный притон в 1920-е годы находился на углу улиц Известковой и Малой Королевской (сегодня этого дома нет, это район незастроенной ныне площади Ливу - как раз напротив Русской театра им. М. Чехова). Здесь находилась гостиница «Ройяль». Чтобы сюда попасть, совершенно не нужно было знать адреса. Любая из уличных «фей», блуждающих по Известковой, мигом доставляла клиента в «Ройяль». Это была гостиница, рассчитанная исключительно на нужды жриц панельной любви. Как рассказывают свидетели, здесь были «номера неопрятные, со специфическим застоявшимся воздухом, в котором различите и запах потного тела, пребывавшего до вас в комнате, и грязного ведра под умывальником, служащего одновременно и ночной посудой для постояльцев»...

В «Ройяль» приходили на ночь и на время, от чего зависела и цена за номер, которая при этом была весьма высока. За пять латов вас поселяли не в комнату, но настоящую конуру. Что касается напитков, то, сидя в номере «безалкогольного» «Ройяля», вы могли получить что душе угодно: от лимонада до шампанского. Цены при этом соответствующие: например, полбутылки водки 100- 115 рублей. Насколько большими были эти суммы, считайте сами: 100 латвийских рублей в 1925 году составляли два лата. Прожиточный минимум в Латвии в середине - конце 1920-х годов колебался от 30 до 50 латов в месяц.

Другой известный рижанам того времени притон находился на ул. Грециниеку, 34, в гостинице «Варшава», выходящей окнами на набережную (сегодня это здание поликлиники). Это место славилось тем, что здесь был притон воров, сутенеров, проституток и кутящих приказчиков, оно практически ничем не отличалось от вышеупомянутого «Ройяля». Здесь не рискнул бы остановиться ни один заезжий гость. Впрочем, этим гостиницам до приезжих и дела не было. Им всякий приличный гость был даже неудобен, стеснял и мешал заниматься «делом».

Нередко бывало, что, если забредал сюда случайный путник, ищущий приют, ему уже с порога заявляли, что свободных номеров сейчас нет, все заняты. Но если в тот же момент подъезжала пьяная орава с барышнями - к их услугам было все в гостеприимной гостинице.

«Портнихи», «швеи» и просто уличные шлюхи

Были в Риге и специальные игорные притоны. В начале 1920-х годов полиция накрыла сразу два таких. Один из них назывался «Астра» при кафе De Paris на ул. Суворовской, 14 (ул. Кр. Барона, 14), а другой - «Иманта» при Palais-Royal. Здесь проводились азартные игры в лото.

Зачастую для обеспечения того или иного вида развлечений страждущих служили частные квартиры. Их владельцы содержали как нелегальные игорные заведения, так и бордели. Полиция как могла боролась с этим явлением. Например, в 1923 году вышло распоряжение о закрытии всех публичных домов в Латвии. Однако это не приводило к уменьшению числа таких заведений.

Официальных публичных домов до этого момента в Риге было шесть. Надо сказать, что росту нелегального промысла способствовали достаточно пустяковые наказания за них. Например, штраф за уличение в содержании квартирного притона-борделя составлял всего лишь 50 латов. Но были случаи, когда штрафы налагались весьма существенные. Например, весной 1923 года по такому делу был задержан владелец дома по ул. Мариинской, 8. В одной из его квартир было обнаружено восемь проституток, в другой - четыре, из них две были больны. Мировой судья приговорил владельца к штрафу в 15 000 рублей.

Если полиция накрывала такой притон, то он попросту переезжал на другое место. Зачастую проститутки работали под вывеской «Швея».

Такой популярной улицей «швей» в конце 1920-х годов служила улица Гертрудес - от ул. Авоту в сторону железной дороги. Как писали газеты того времени, «шили здесь во всю ивановскую». Практически в каждом доме жила «портниха».

В 1920-х годах в Латвии велась строгая статистика уличных «фей». Согласно зарегистрированным данным в префектуре, в Риге в сентябре 1924 года официально числились 435 проституток. Главным образом они прогуливались в центре города, возле Верманского парка и порта. В полицию очень часто поступали жалобы от разгневанных дам, проходящих по ул. Елизаветинской, поскольку всякий раз к ним обращались случайные мужчины с непристойными предложениями.

Каждая из жриц любви при себе была обязана иметь специальную книжечку с фотографией, где, однако, не указывалось фамилии. С этой книжечкой она обязана два раза в неделю проходить медосмотр на Александровских высотах (лечебница на Саркандаугаве, на ул. Твайка). За каждый такой осмотр жрица любви должна была уплатить 50 сантимов.

Однако, как уверяют специалисты, не зарегистрированных нигде проституток в Риге было в разы больше, чем регистрированных. В случае задержания таковой она каралась мировым судьей, после чего ее направляли на медицинский осмотр, регистрировали и выдавали книжечку. После этого проститутка была обязана проходить медосмотр в порядке общих правил, т. е. два раза в неделю. Если она пренебрегала этими правилами, то ей грозил арест сроком от одного дня до одного месяца.

Проститутка, доказавшая, что она не занимается более проституцией, имела какую-либо постоянную работу, выходила замуж или имела сожителя, который ее содержал, освобождалась от контроля и переставала числиться в префектуре. В случае если ее вновь замечали за «работой», ей вновь вручалась книжка. В среднем одна проститутка зарабатывала в день от 100 до 500 рублей (от 2 до 10 латов).

Официально публичные дома были закрыты в 1923 году, тем не менее некоторые из них продолжали работать. В основном находились они в Задвинье, на ул. Канавной (ул. Валгума). Здесь находились отдельные квартиры в домах №№ 19, 22, 24, 25, 27, а также на Ранковой дамбе (Ранькя дамбис). С 1 июня 1924 года все эти вертепы все же были закрыты в принудительном порядке.

Аристократы порока - кокаинисты и морфинисты

Были в Риге и свои наркоманские притоны. Настоящим раздольем для кокаинистов служил Верманский парк. Всяким вечером в здешних ресторанах было больше нюхающих, нежели пьющих.

Впрочем, кокаинисты - народ неприметный. Торговцы порошком безошибочно выбирали в толпе своих клиентов и предлагали им товар. Случайный прохожий у них не купил бы и грамма кокаина.

О том, что в Риге было слишком много торговцев кокаином, свидетельствуют цены на дозу. Если в начале 1920-х годов одна доза стоила 100 рублей, то ближе к середине 1920-х увеличенная доза стоила всего 50 рублей. Морфинисты в качестве своего излюбленного места выбрали район Красных амбаров. Придя сюда вечером в теплые дни, вы наверняка увидели бы в траве валяющиеся парочки и разбросанные вокруг них шприцы. Морфий был значительно дешевле кокаина. Один кристаллик весом в один грамм стоил 100 рублей. Разбавив его в одном стакане воды, морфинист довольствовался зельем долгое время.

Увы, и в последующую, советскую, эпоху искоренить все рижские пороки не удалось. Кутежи продолжались, невзирая на запреты и нравственные увещевания. Гнезда разврата тоже действовали. Например, в середине 1960- 70-х годов известный бордель находился на ул. Ленина, прямо напротив памятника вождю мирового пролетариата на месте будущей гостиницы «Латвия»...

Автор: Кирилл Соклаков, Влад Богов Газета.lv