Я хочу расчленить её!


Maria Ostroukhova

Эта сказка не про работу, а про отдых. Как–то поехали мы в Словению, а оттуда решили на денёк сгонять в Венецию. Одним днём. Всё бы ничего, но в первые же три часа туризьма, нас обокрали. Из сумки вытащили всё: кредитки, наличные и паспорта. Паспорта с ВИЗАМИ, и самое страшное — английской визой, по которой я через три дня должна была улетать в Лондон, чтобы спеть спектакль. Коронацию Поппеи Монтеверди. Одну из главных ролей. Замены/страхующей певицы экономные англичане не удосужились раздобыть.
У меня случился нервный срыв. Мы тут же позвонили в консульство (ближайшее было в Милане), но лето, хлопцы, лето! Консул в отпуске. Лол.
Приплелись мы в интернациональную полицию на Сан–Марко. Но это интернациональная полиция в Италии! Там не говорят по–английски. А я в тепоры не говорила по–итальянски. Что делать? Мой кипящий от жары и адреналина мосх выдаёт оригинальное решение: попробовать объясниться с карабинерами фразами из опер (благо я всегда дословно переводила тексты партий).
Начала я со смеси "Коронации Поппеи" и глюковского Орфея:
— Son disprezzata e sconsolata! Io manco, io moro... (Я всеми отринута и безутешна! Я теряю сознание, я умираю.)
Полицаи и рады были бы разоржаться мне в лицо, но видя мою зарёванную физию и общее истерическое состояние, усадили меня и дали воды. Дальше надо было как–то обрисовать суть проблемы. Я решила продолжить идти по Орфею и Эвридике, тем более, что в моем представлении, слова "Эвридика" и "паспорт" были взаимозаменяемыми.
— Che faro senza mio passaporte? Dove andro senza mio passaporte? (Что я буду делать без паспорта? Куда я пойду без паспорта?)
Это подействовало. Полицейские заактивничали. Стали показывать мне фото различных воров и щипачей, пока я не увидела даму в хиджабе, которая врезалась в меня со всей дури на мосту.
— Ecco la donna maledetta! Vorrei smembrarla! (Вот эта проклятая женщина! Я хочу расчленить её!)
Оправившись от шока, полицейские дали нам справку, по которой нас должны были бесплатно довезти до места нашего выезда (Триеста), дали с собой воды и сухой паёк, и пообещали держать нас в курсе. Всю дорогу до вокзала я молилась духу сеньора Монтеверди, чья опера должна была остаться без примы.
Уже у вокзала звонок — взволнованный полицейский просил вернуться в участок. Когда мы дотащились, все полицейские выстроились у входа со счастливыми рожами, потрясая нашими паспортами — оказывается, воровка выбросила их вместе с кредитками в мужском туалете на Сан–Марко, где они и были найдены мальчиком из Бангладеша, принёсшим их в полицию.
Умирая от внезапно свалившегося на нас счастья, я вскричала:
— Signore cavalliero! Vi benedico per la vostra bonta e gentilezza! (Синьор Рыцарь, благословляю вас за вашу доброту и ласку!)
Офигевший полицейский мне сказал на прощание:
— Signora, la sua lingua e molto elegante! (Сеньора, у вас очень элегантный итальянский)