Мне уже восемнадцать и до призыва в армию меньше года. Мы с Руфой прогуливаем вечернюю школу. Уже немного поддали и ищем, как это довольно часто делали до этого, приключения на железнодорожном вокзале. Похоже, я на свою задницу нашел, когда спустился пописать в вокзальный туалет. Опять я почувствовал обволакивающую липучесть. На этот раз мужчине было около тридцати. Пока я, пытаясь не потерять лицо, с заторможенностью соображал, как выпутываться из создавшегося положения, в туалет зашел Руфа. Въехал он в ситуацию сразу после нескольких реплик. Такой его жесткой, даже жестокой реакции я не ожидал, был удивлен, хотя и постарался этого не показать. Ударом в челюсть, сбив с ног, он потом начал пинать этого человека ногами и возить лицом по обоссаному полу. Мне даже пришлось его оттаскивать и успокаивать.
Сейчас приходит понимание, что как бы мы друг перед другом не рисовались и не выпендривались тогда, сидел, оказывается, в нем страх еще больший, чем во мне.

Гомосексуализм, лесбиянство, трансвестизм – энергии не столь мощные, как религиозная, классовая или национальная. Вряд ли идеи эти и сущности смогут взрастить гитлерюгенд, Зой Космодемьянских и шахидов.
Невозможно себе даже представить, что кто-либо из геев станет обвязывать себя динамитом, чтобы с боевым кличем на устах взорваться вместе с врагом.
Не разрешенное рижской думой, а потому несостоявшееся двадцать второго июля, шествие геев и лесбиянок наделало много шума в Латвии. Те из них, что решили посетить группой вместо неудавшейся акции лютеранскую церковь, которая привечала их во время прошлогодней демонстрации, были атакованы ярыми противниками и забросаны тухлыми яйцами, гнилыми помидорами и дерьмом. Прибывшая с запозданием полиция тоже пострадала от метательных снарядов и кого-то из инициативных активистов повязала.
Свое мнение по поводу произошедшего через масмедиа высказали президент страны, депутаты всех уровней и разного рода и калибра деятели. Был даже поднят и мусолился вопрос о служебном несоответствии министра внутренних дел. Затухающим эхом откликнулось событие в Европе. Не обошла эта животрепещущая тема стороной и кучкующиеся возле точек компании.

Внес свою лепту на радио Андрей Яхимович, неоднократно подчеркивая свое возмущение извращенцами, в своей очередной передаче. Спрашивал слушателей, где же предел терпимости. И на этот раз не стал звонить я, все равно не поймет и отключит, не даст договорить и объяснить, что без любви предел находится в борделе. Он так и называется – дом терпимости. Не получилось потому и повторить ему, что лезут люди в жизнь чужую или навязывают другим свое представление о ней, когда не хватает любви-времени для своей.
Через пару дней после события, в «Народных тезисах» на вопрос: «Стали ли бы вы лично бросать в этих людей дерьмо?», первым отвечал Павел. Уже не по одной передаче чувствую, что этот человек свято верит в демократию, мораль, прочие игры и ратует за строгое соблюдение правил. Говорил о толерантности, о правах человека и терпимости, о том, как должно было бы быть. Дальше пошла такая ненависть, звонков на десять, что мне захотелось, как-то эту волну сбить. Дозвонившись и поздоровавшись, говорю: «Есть такой закон, сила действия равна противодействию. Эти люди даже не представляют себе, сколь много они сделали, чтобы такие демонстрации были в скором времени не только на улицах Риги». Задуманное не удалось, был не понят и дальше полилось опять жесткое неприятие. Правда, два последних звонка сильно отличались. Мудрая женщина поделилась, что две ее дочери ориентации естественной, традиционной и, дай Бог, чтобы так и оставалось в будущем. А войну эту надо бы давно заканчивать, забот хватает и без нее. Иначе и Чайковского, и не только его, надо вытаскивать из могил и ставить к позорному столбу. Потом позвонил бизнесмен и рассказал, что больше всех пострадал он. Его офис находится, как раз в районе прошедших боевых действий. Муниципальные службы, как всегда в таких случаях пробуксовали и убирать то дерьмо пришлось собственными силами, а вонь стоит до сих пор.

Слишком серьезно отнесся я к заданному вопросу. Пришлось бы звонить вновь по этому поводу, обязательно восхитился бы активностью, энергией, целеустремленностью и храбростью этих людей. Дерьмо - не проблема, можно произвести самим и в любом количестве, в крайнем случае, если не хватит, подключить родственников и знакомых. С гнилыми помидорами немного сложнее, надо лезть на помойку. А вот найти сейчас тухлые яйца – это уже поступок. Потом, ведь надо же еще оторвать от своей жизни громадный кусок времени, найти соратников и вместе вымазаться во всем этом. Участвовать в акции, с риском быть побитым и задержанным полицией. И все это с неизвестными ни для себя, ни для других в перспективе последствиями.
Я настолько ленив, что предпочту валяние на диване с книжкой в руках всем этим военным действиям и сочту это более полезным не только для себя. Не говоря уже о каком-либо другом приятном, менее хлопотном и лучше пахнущем занятии, например, игрой на пляже в волейбол с внуками.
Еще при написании последнего предложения, появилось ощущение, что в него проскальзывает гордыня, а когда перечитал его на следующий день, четко это осознал. Обрадовался, что становлюсь человеком чувствующим, а сознание мало помалу научается соответствовать тем чувствам. Уверен, со временем прочувствование и осознание не будут работать в раздрай и станут обязательно синхронны. Появилось желание написать примерно следующую красивость: Отец, прости мне мою гордыню, но из предложения не хочу выкидывать ни слова. И тут же поймал себя на мысли, что вот она, та самая ловушка: «Да, но…». Тот крест, который добровольно взвалил на себя и несет по жизни человек с жестким характером. Защита, оно же и нападение, когда от позитива, благих намерений первой части, во второй не остается камня на камне и ведет та дорога в ад.
Во мне уже не первый день знание, что любовь и покой в душе обрести можно, лишь сойдя с тропы войны и закопав свой томагавк.
И пришло понимание и сочувствие тем несчастным. В ком так много страха, что они пытаются избавиться от него, решить свою проблему таким привычным для людей способом. Объединением в агрессии к себе и войне с Миром. О бесконечной бесперспективности и бесплодности, выбранного ими пути.
Нет у меня теперь тылов и с флангов меня никто больше не прикрывает. А я счастлив. Вылез я из своего родного окопа, воткнул штык в землю и сделал первые шаги навстречу любви. И бронежилет из фигового листка и лжи мне уже больше не надобен. Перестал воевать с самим собой, а значит и чужие скальпы мне не нужны. Я люблю!!! Трижды ДА!!! Без малейшего, спасибо Тебе, Отец, но. И пусть на все будет воля Твоя.

                              Все складываю к Твоим ногам:
                              Мирские богатства и духовные,
                              Любовь к несуществующим врагам,
                              Мысли бреющие и верховные.