В нашем дуальном мире не бывает силы без слабости и наоборот. Отказываясь сам от открытости, сильно рискую и Мир начать воспринимать наглухо запечатанным.
Встретились мы с Наташей в этом году во время серьезнейшего ее кризиса. В левой части ее лица еще было видно непослушание, очень заметное по веку. Чувствовалась в ней сильная растерянность. Ощутил я рядом с собой на прогулке женщину беззащитную, слабую, открытую, без всяческих масок и игр, а потому и прекрасную. И возле нее оказался я вовремя, чтобы подставить плечо потому, что понимать ее и чувствовать в этот момент стал лучше, чем она себя сама. Это позже, когда чуть оправилась, вернулись к ней и гордыня с защитами-нападениями, и маски-игры. И если кто-либо другой попытался бы втюхивать то, что начала говорить мне она, я от всей души послал бы его подальше, не особо стесняясь в выражениях. Не для того, с Божьей помощью избавлялся от лишнего, чтобы вновь почувствовать через вкус железа удил во рту чью-то узду, а на глазах шоры: «Наташенька, оставь свои страхи, ничем ты мне не обязана и ничего не должна. Это ты помогла мне всколыхнуть, вскрыть в себе такой до того неведомый пласт и поднять на поверхность, что не перестаю тебя благодарить. Тебе удалось дать мне прочувствовать в полной мере в себе мужское начало, свою силу. Последние годы учусь любви, накапливая ее по крупицам, а тут за короткое время в этой нежности чуть не захлебнулся. Возможно, когда-нибудь осознаешь и прочувствуешь, насколько я оказался в нужный момент и к месту рядом, но и благодарности мне от тебя не надо. Даже если смогла бы переступить через все свои блоки и комплексы, почувствовать себя желанной и подарить мне себя не много прибавила бы к тому, что уже дала. Есть у меня по жизни и опыт обладания женщиной, любящей меня, и сам последнее время научился радость нежности отдавать».

Три часа ночи. В груди опять тает тот самый клинок-сосулька. Боль уже не такая острая, как это было вначале и улыбка не сходит с губ, а в глазах слезы. И чувство во мне, что прямо здесь и сейчас готов умереть от любви:

                              Лежу ночью и улыбаюсь
                              И думая об Отце,
                              Нежно сознанием Его касаюсь
                              И больше уже не каюсь ни в чем.

                              Над фитилем дрожание пламени.
                              На коже прогретость у моря песка.
                              Стон с извержением семени
                              И губы у материнского соска.

                              Ласковость восходящего солнца лучей,
                              Терпкость в запахе лошадей,
                              Воздух в груди после грозовых дождей.
                              Все это – в легкой блаженной улыбке моей.

Давно не звонил Яхимовичу. А тут все совпало. И происходящее в себе и вокруг, осознание-прочувствование, и сам вопрос, заданный Андреем: «Чему должны учиться мужчины у женщин, а женщины у мужчин?». По ходу передачи, понял, интересует его лишь конкретика на уровне бытовухи. Позвонил к концу программы: «Что чувствует женщина и не могу испытать я – быть желанной, женский оргазм, вынашивание и вскармливание грудью ребенка, в этой жизни мне не дано. Научить меня этому не в силах ни одна женщина и потому тема эта лишена смысла». Поделился своими размышлениями по поводу черной вдовы: «Кроме того, Богом женщине дана более мощная энергетика и к земле она привязана больше. Скажу от обратного, чему не учусь у большинства женщин – ограничивать жизнь физиологией и материальностью». После меня звонили еще несколько человек и среди них женщина с сильным латышским акцентом. То, что я долго размазывал, она, умница, выразила одной великолепной фразой: «Мужчина должен научиться у женщины быть мужчиной, а женщина у мужчины женщиной». Как говорят на государственном языке: «Cepur nost», не убавить, не прибавить, хотя и очень хочется. Тут к месту вспомнить латинское: «Documt fata valentem, nolentem trahunt». Желающего судьба ведет, упирающегося тащит. Все глубже во мне прочувствование и осознание, что единственный грех перед Богом – нежелание учиться любить и приходит понимание, что, себе и потомкам своим менее хлопотно, учиться лучше все-таки добровольно-осознанно.
Помню бабушкину прическу и, виденный мною в детстве, ежедневный ритуал по ее деланию. Волосы делились сзади на три части, заплетались в косу, а затем укладывалась она на затылке тугой спиралью и закреплялась заколками.
Ощущаю в себе некий волчок-гироскоп из триады, несколько отличающийся от библейской. Эта спираль, непрерывно заплетаемой косы, из веры, знания и любви. Где с верой приходят знания, которые в свою очередь еще больше укрепляют веру и обе переплетаются с любовью. А любовь подпитывает, освещает и согревает каждый волосок этой радости. Гирокомпас, который помогает учиться быть естественным и пластичным, выходить из крена-пике, сохраняя спокойствие души и не сбиваться с курса, находясь здесь и сейчас.