Еще к одному человеку испытываю громадную благодарность. Андрей Яхимович. Удовлетворяет он с помощью слушателей и за государственный счет свое любопытство, а заодно помогает расставить точки над множеством и во мне.
В воскресной передаче, посвященной им деньгам и богатству, мой звонок воспринял очень агрессивно, в штыки. Догадываюсь, причиной послужила его же реакция на мое мнение, высказанное днем ранее. Тему он задал тогда: «Предательство. Можно ли его прощать?»
На студию все время звонили люди, могущие извинить, но с трудом и лишь до уровня наступления на любимую мозоль в общественном транспорте. Все, что сверх, подлежит, по их мнению, осуждению и суровому наказанию. Облегчить участь провинившегося может, лишь ползание на коленях перед обиженным. Полон презрения к предателям и призывов к отмщению, звонил несгибаемый Виктор. Единственное исключение из общего мнения - звонок, лишенной зрения, мудрой Ирины. Сказала она, что все мы в какие-то моменты жизни бываем предателями, но почему-то себя осудить не очень спешим. А потому не стоит судить и слабость других. Блеснул ее голос прозрачной капелькой в бурном и мутном потоке неприятия, в котором Андрей два часа полоскался в полном согласии.
Мой звонок получился финальным и в абсолютный противоход всей передаче. Поведал я, что при переоценке ценностей, много времени потратил на то, чтобы многократно прогонять через сознание все моменты своей более чем, полувековой жизни, когда меня предавали и обижали. Я учился любить и прощать. Жаль, не догадывался заняться этим гораздо раньше. Слабость, принципиальность это или трусость – проблемы не мои, а преподавателей моих. В словах преподать и предать два корня - дать и пред, в смысле перед, впереди и касается будущего. Моя задача была извлечь урок и с благодарностью принять и понять, что мне передано и что надо менять в себе. Ведь привлекает ко мне обидчика мое внутреннее состояние. Заверил слушателей, что после этой работы стал чувствовать себя гораздо лучше по всем параметрам. И на уровне физическом, и морально, и духовно. Упростил себе жизнь на сегодня и не вздрагиваю я теперь от обиды, стыда или бессилия, вспоминая какие-то моменты прошлого. А потому и в будущее без страха, с большим оптимизмом стал смотреть. К моему сильнейшему удивлению, Андрей, лихо, развернувшись на все сто восемьдесят градусов, соглашаясь уже со мной, на этой ноте свою передачу и закончил.
Уже отложив трубку, вспомнил кусочек из своего стихотворения:

                              Ну, что ж, пока барахтаюсь, не плыву,
                              Не зная будущего, у прошлого в плену.
                              Раз барахтаюсь, не подобен говну
                              И обязательно парус свой разверну.

Я, вырвавшийся из плена и полной грудью хватанувший пьянящий, как обжигающий легкие и, ударяющий в голову, сигаретный дым в солнечном сосновом бору, куда сбегал за забор пионерского лагеря, воздух свободы.
Позже пришло еще одно очень интересное осознание. Самый способный и приближенный ученик посчитал Учителя предателем общего дела. Перестал тот соответствовать его идеалу, не вписался в рамки и повел себя, по его мнению, абсолютно неправильно. А потому остановить его надо было любой ценой. Не смог Иуда поверить в Божественное.
Это Петр, в метаниях от безумного страха до самоотречения, теряя в этих заморочках последние крупицы человеческой логики, становился скалой.

                              В сосновом запахе родина моих внуков,
                              Ветер с моря и чаек гортанные звуки.
                              Скрип под ногами пляжного песка.
                              Откуда взялась в этом раю тоска?

                              Господи! Ведь это так просто – любить,
                              Но люди привыкли, что вне рамок давить.
                              Давить косым взглядом, давить матюгом.
                              Давить государственным сапогом.

                              Главное – защитить свой скарб, свой уют,
                              А тут, какие-то бередят душу, спать не дают.
                              Конечный продукт, как известно давно,
                              Желудочно-кишечной жизни - говно.

                              Ну, что же, в природе и этот продукт не лишний.
                              Возможно, на нем вырастут вишни.
                              А внукам жить в любви, созиданием и сотворением,
                              Чтобы не быть в этой жизни лишь удобрением.