" Соломин плотно притворил двери.
- Что вам угодно? - спросил Губницкий.
- Знать глубину вашего падения... Вы тридцать лет управляли
Командорами. Скажите, удавалось ли вам за эти годы следить за русской
прессой?
- Кое-что почитывал.
- Надеюсь, что под статьями, направленными против вас, вы уже встречали
мое имя?
- Приходилось. А за что вы невзлюбили меня?
- За то, что вы самый настоящий жулик, место которому в петле. И будь
моя воля, вы бы висели до тех пор, пока не лопнет дотла перегнившая
веревка...
Губницкий догадался, что Соломин дальше слов не пойдет, и успокоился,
начав ковыряться в своих карманах.
- Россия, - говорил он, - никогда не была для меня матерью. Я человек
вполне новой формации, и мне вообще смешна сама мысль, что какую-то страну можно любить только потому, что там родился... Прошу вас - не падайте в обморок!
Он показал ему паспорт американского гражданина:
- Это мой... Вы удивлены?
Лицо Соломина покрылось холодным потом. Только сейчас он осознал, что
произошло. К управлению Камчаткой пришел подданный Соединенных Штатов, о чем в Петербурге не догадывались. Губницкий правильно рассчитал удар: когда до министерства дойдет известие о его самозванстве, он будет уже в полной безопасности - за океаном! А весь богатый камчатский ясак (плюс денежная казна Камчатки) останется при нем. Ко всему этому он еще получит крупную сумму страховки после неизбежной гибели "Минеоллы"...
Соломин в обморок не упал.
- Вы крепкий человек, - похвалил его Губницкий. - Ну как? Видите, я вас
поймал и держу в клетке, а вам меня уже не поймать... Ха-ха! - раздался
бодрый смех. - Это я сделал уже не по-русски - это по-американски. Надеюсь,
вы оценили размах моих операций.
- Да, оценил. Вы меня извините, - сказал Соломин, - но я вынужден
поступить вот так... - Он плюнул в осьминожьи глаза Губницкого, потом вышел."
(c) Пикуль, "Богатство".
1905...
Между Правдою и Ложью, Ведомо лишь Одному, Для чего дана возможность Сделать выбор – самому!
Индеец с внуком поделился Старинной истиной одной. К познаниям внучок стремился И... к мудрости, как таковой.
Поведал дед, что в человеке – Борьба матёрых двух волков. Один – за доброту на свете, Другой – за царствие грехов!
Едва, на время, разбегутся, Как вцепятся друг в друга вновь. Один – чтоб месть подать на блюдце, Другой – за мир и за любовь!
Внук, слушая заворожённо, Нащупывал в сказанье толк. Задал вопрос непринуждённо: «Какой же побеждает волк?»
Довольствуясь таким вопросом, И с мудрой хитростью в глазах, (Поведал дед, видать, не просто Историю о двух волках):
«Уж, коль задал вопрос, так слушай: Тому непобеждённым быть – Лишь пожелают волки кушать, Кого ты выберешь кормить!»
................. Мастер-класс "Лепестки моей души": «Воспитательный потенциал притч как основа духовно-нравственного развития младших школьников" сайт не сохраняет ссылку.(см.рецензия)
3. Фрагмент классного часа на основе притчи «О двух волках». 1) Знакомство с притчей. Введение в тему классного часа. Педагог раздает учащимся распечатку притчи, ребята зачитывают ее про себя, затем читает хорошо читающий ученик. Притча о двух волках. Когда-то давно дед открыл своему внуку одну жизненную истину. В каждом человеке идет борьба, очень похожая на борьбу двух волков. Один волк представляет зло - зависть, ревность, сожаление, эгоизм, амбиции, ложь... Другой волк представляет добро - мир, любовь, надежду, истину, доброту, верность... Маленький внук, тронутый до глубины души словами деда, на несколько мгновений задумался, а потом спросил: - А какой волк в конце побеждает? Дедушка едва заметно улыбнулся и ответил: - Всегда побеждает тот волк, которого ты кормишь. ПРИТЧА О ДВУХ ВОЛКАХ ( Притча не читается, раздаётся в подарок в конце занятия) стихи Владимира Шебзухова
Корове с добрыми глазами Пожаловалась вдруг свинья:
«Не понимаю и не знаю – Ну отчего ж несчастна я? Не бессердечны эти люди, Уж, коль тебя они так любят, Но, почему-то, не меня?! Мы, свиньи, много оставляем Колбас, щетин, окорока. И даже ножки наши варят. Тебя же любят все века. Неужто ж из-за молока? Прости за то, что накипело, Пусть до меня тебе нет дела!»
Корова доброю была, Но тем утешить лишь смогла:
«Подружка, милая свинья, В твоих словах нет укоризны. Быть может в том судьба моя, Что отдаю — ещё… при жизни!»
- Что вам угодно? - спросил Губницкий.
- Знать глубину вашего падения... Вы тридцать лет управляли
Командорами. Скажите, удавалось ли вам за эти годы следить за русской
прессой?
- Кое-что почитывал.
- Надеюсь, что под статьями, направленными против вас, вы уже встречали
мое имя?
- Приходилось. А за что вы невзлюбили меня?
- За то, что вы самый настоящий жулик, место которому в петле. И будь
моя воля, вы бы висели до тех пор, пока не лопнет дотла перегнившая
веревка...
Губницкий догадался, что Соломин дальше слов не пойдет, и успокоился,
начав ковыряться в своих карманах.
- Россия, - говорил он, - никогда не была для меня матерью. Я человек
вполне новой формации, и мне вообще смешна сама мысль, что какую-то страну можно любить только потому, что там родился... Прошу вас - не падайте в обморок!
Он показал ему паспорт американского гражданина:
- Это мой... Вы удивлены?
Лицо Соломина покрылось холодным потом. Только сейчас он осознал, что
произошло. К управлению Камчаткой пришел подданный Соединенных Штатов, о чем в Петербурге не догадывались. Губницкий правильно рассчитал удар: когда до министерства дойдет известие о его самозванстве, он будет уже в полной безопасности - за океаном! А весь богатый камчатский ясак (плюс денежная казна Камчатки) останется при нем. Ко всему этому он еще получит крупную сумму страховки после неизбежной гибели "Минеоллы"...
Соломин в обморок не упал.
- Вы крепкий человек, - похвалил его Губницкий. - Ну как? Видите, я вас
поймал и держу в клетке, а вам меня уже не поймать... Ха-ха! - раздался
бодрый смех. - Это я сделал уже не по-русски - это по-американски. Надеюсь,
вы оценили размах моих операций.
- Да, оценил. Вы меня извините, - сказал Соломин, - но я вынужден
поступить вот так... - Он плюнул в осьминожьи глаза Губницкого, потом вышел."
(c) Пикуль, "Богатство".
1905...
http://irc.lv/video?id=Mryg0KLpTswj