— Одно можно сказать точно: мой уик-энд накрылся. Потому что я, естественно, отправляюсь с тобой…

— Мы были уже на краю пустыни, когда нас начало накрывать…

— Где мы, чувак?! Кажется, это страна летучих мышей!

— Полегче со словами. Стервятники склюют твое тело ещё до заката…

— Есть одна вещь, которую ты должен знать. Это очень опасное предприятие. Можно вляпаться так, что и костей не соберёшь! На самом деле мы едем в Вегас, чтобы пришить там наркалыжного барона по кличке «Дикарь Генри».

— Как адвокат советую гнать вовсю. Будет чудом, если ты доберёшся до Вегаса, не превратившись в скотину…

— Ты хочешь, чтобы я бросил эту штуку в ванну, когда белый кролик заверещит. Так?

— Вы съехали с бордюра на скорости 40 миль в час.
— Все в порядке. Я так проверяю трансмиссию.
— Молодые люди, а вы не пьяны?
— Только не мы, мы же ответственные люди.

— Можно повернуться спиной к человеку, но никогда нельзя поворачиваться спиной к наркотику. Особенно, когда наркотик в человеке. А в руках у человека огромный охотничий нож.

— Наркоман привычен ко многому, например к виду своей покойной бабушки, ползущей с ножом в зубах…

— Просто ему понравилась форма твоего черепа.

— За рулём мой адвокат, а не какой-нибудь козёл с дороги!

— Гонка определенно началась. Я видел старт и потому был уверен.

— Единственное, что тебе поможет, парень, это арахис.

— Багажник нашей машины напоминал передвижную полицейскую нарколабораторию. У нас в распоряжении оказалось две сумки травы, семьдесят пять шариков мескалина, пять промокашек лютой кислоты, солонка с дырочками, полная кокаина, и целый межгалактический парад планет всяких стимуляторов, транков, визгунов, хохотунда… а также кварта текилы, кварта рома, ящик Бадвайзера, пинта сырого эфира и две дюжины амила

— Пароль будет: рука-руку моет.

— Сынок, зачем тебе два ящика мыла?
— Хочу быть чистым.

— Ты можешь повернуться спиной к человеку, но никогда не поворачивайся спиной к наркоману. Особенно, когда он размахивает бритвенно-острым охотничьим ножом перед твоими глазами.

— Вот он идёт. Один из прообразов Всевышнего. Высший мутант, не рассчитанный для массового производства. Слишком дикий, чтобы жить, слишком редкий, чтобы сдохнуть.

— Я не осмелюсь заснуть, пока ты бродишь вокруг с головой, набитой кислотой, и хочешь меня искромсать в лоскуты этим чёртовым ножом.
— Кто тебе говорил о лоскутах? Я всего лишь хочу вырезать маленькую "Z" у тебя на лбу.

— Эти два человека на скамье подсудимых.. Они дали мне ЛСД и привели в отель. Я не знаю, что они со мной делали, но я помню, что это было ужасно.
— Что они вам давали?
— ЛСД
— Кастрировать! Кастрировать обоих!!!

— Смотри! Там две женщины трахаются с полярным медведем!
— Не говори мне такие вещи. Не сейчас.

— Цирк "Базука" - это то, что делал бы весь мир, субботними ночами, если бы нацисты выиграли войну. Это был Шестой Рейх.

— Господи боже! Кто все эти чёртовы животные?

— Давай подбросим парня.
— Что? Нет. Мы не можем здесь останавливаться. Это страна летучих мышей.

— Это большая машина в небе, один из видов электрической змеи, и она идёт прямо на нас.

— Пристрели её.
— Не сейчас. Сначала я изучу её повадки.

— Люси - художница. Люси рисует портреты Барбары Стрейзанд.

— Коровы хотят меня убить. Бисексуалы хотят меня убить. Надо отсюда выбираться, где лифт?
— Нет! Не подходи близко к лифту, это как раз то, чего они хотят. Поймать нас в стальную коробку и спустить в подвал. Иди сюда. Не беги. Они ищут любой предлог пристрелить нас.

— Я профессор журналистики! Черт, это важно, мать твою!
— Убери грабли с моей шеи!

— ... если так - придется отрезать ему башку и закопать. Отпускать нет смысла, иначе он сдаст нас каким-нибудь нацистам из провинциальных огранов...

— Убирайся обратно в ванну. Прими красненьких, покури травы, ширнись героином... Черт! делай, что хочешь, только дай мне отдохнуть!