В голове три темы: смирение и покорность, долг и ответственность, отношения человека с государством. И эти темы настолько переплетены, что я решил, ничего не разделяя, писать, как Бог на душу положит.

Моя шебутная, разпиздяйская юность проходила рядом с островом Кипсала, где проживал Жанис Липке. Тусовались мы, как сейчас говорят, возле православного храма на ул.Пилоту, за что получили прозвище «Церковники». Там вместе с друзьями  я находил  отдохновенье от морали и идеологии общества и государства. Интересы ограничивались выпивкой, девочками и разного рода развлечениями, достаточно жестокими. Вот две шутки из самих невинных.
В районе был трехэтажный дом, двери квартир в котором открывались вовнутрь. Столитровый мусорный бак, наполненный водой, привязывался к ручке двери или связывались с провисом две дверные ручки противоположных квартир, потом звонок.
Молодая пара приехала в кинотеатр «Октобрис» на горбатом «Запорожце». Пока они смотрели фильм, шестеро ребят подняли его, пронесли квартал и поставили за угол. А после сеанса с большим энтузиазмом помогали пострадавшим разыскивать их машину.
И конечно была война. Район в сторону Агенскалнского рынка, Лермонтовский парк, улица Калнциема был территорией союзной, А вот та самая Кипсала и улица Валгума, район Судоремонтного завода – были территориями вражескими. Били друг друга по одиночке, группами, а бывали битвы, где участвовали сотни юнцов. Не во всех мероприятиях я участвовал, часто меня спасало запойное увлечение книгами, но один поход я запомнил.
Кого-то из наших побили на Кипсале и по этому поводу решено было провести карательную экспедицию. Человек сорок, двумя группами, прошлись через весь остров, были какие-то стычки, но я в них не попал. Потом из какого-то двора был открыт огонь по нашему воинству из чего-то огнестрельного и наша команда очень быстрым шагом ретировалась. Из одной калитки выглянул пожилой мужчина. Витька Галома, бежавший впереди меня, на ходу стукнул его стеком по голове, мужчина завалился во двор. Потом, собравшись вместе, долго в возбуждении смаковали подробности. Вот так меня приучали делить мир на своих и чужих.
Господи, прости меня.
А если это был тот самый Липке, о котором я тогда еще ничего не знал.
Обиженные мною, простите меня, не получалось у меня тогда быть другим, Я еще не умел любить. Хотя был в душе какой-то неуют, в стае, да еще под водочку это быстро проходило. Я выполнял долг. Долг перед своими. И не сказать, что в некоторых случаях мне это не доставляло удовольствия.

Сейчас, перебирая в памяти все долги, которые отдавал какой-либо группе, обществу, государству, я везде натыкаюсь на ложь и насилие. Только придя к Любви и ответственности, ответственности за свои мысли, слова и поступки я подхожу к тому, что заложено во мне Создателем.

Иногда спрашиваю себя, а смогу ли я поступить в подобных обстоятельствах, как великий Человек Липке? И отвечаю себе: «Не знаю». Знаю только, что смиренен перед Богом, перед теми испытаниями, которые он мне назначает, но уже не покорен толпе.

У Мирзакарима Норбекова в книге «Опыт дурака» есть упражнение для роста силы духа. Из кинофильма, театральной пьесы или книги взять героя, на которого хотел бы походить и на несколько дней вжиться в этот образ. Перебирал, искал в памяти и ничего не находил. Да, я восхищаюсь людьми, ставшими Человеками, многому у них учусь, но ни на кого я, Слава, Вячеслав Линёв не хочу быть похожим.