Каждый раз, доходя до слов Иисуса: «Ни о чем не заботьтесь», задумывался. Как можно не заботиться о теле, о пище, о близких людях, о завтрашнем дне? До меня дошло.
Есть такое понятие – озабоченный. Неважно чем: сексом, пищей, победой, деньгами, правильностью, внешним видом или чем-нибудь еще. В основе лежит страх что-то недополучить, куда-то не успеть. Когда я это понял, все встало на свои места и стало звучать в унисон с другой фразой Христа: «Будьте, как дети».
Ребенок реагирует на ситуацию всем своим существом, пока взрослые не научат его быть озабоченным и из великолепного инструмента он превращается в балалайку с двумя-тремя струнами.

Люди догадываются, что есть Любовь, но ее не чувствуют. Знают, что есть красота, но не видят ее. И Истину не могут услышать. Та самая озабоченность забивает ее, как глушилки в СССР вражеские радиостанции.
Отец. Прости, если в этих строчках поселилась гордыня. Там, где я копаю, есть риск переступить грань между сутью и судом, из вынутого грунта соорудить себе горку и плевать с нее на окружающих.

Сам совсем недавно, смотрел на мир через триплекс своего танка и знаю, как страшно вначале даже подумать, оказаться вне брони.
Озабоченный, глядя через смотровую щель, считает, что приобретет безопасность, только если будет наращивать толщину брони и калибр орудий, среди своих сторонников. Ведь, не интересуясь Истиной, ему приходиться постоянно отстаивать свою правоту, а организм не выдерживает такой нагрузки. Это про него говорят: «Один в поле не воин». Чтобы почувствовать силу, нужны танковые соединения. Знаю, насколько в таком состоянии мир кажется серым и грязным, сам был «танкистом».
Вместо Веры, Любви, Истины несчастный танкист вынужден покупать суррогат, на котором торговцами наклеены яркие этикетки: «радость», «любовь», «здоровье», «счастье», «безопасность».

Самая трудная для Баси команда: «Дай». Даже мне, по ее понятиям стоящему в нашей стае гораздо выше ее по иерархической лестнице, вожаку, она отдает палку с громадным напряжением. Долг повелевает разжать челюсти, а сущность восстает против. Зубы в судороге клацают об палку, но через какое-то время она покоряется долгу.

Людям избавиться от своих стереотипов мышления еще тяжелее. Очень трудно поверить, что вбиты они в сознание осиновыми кольями извне. А свое не отдается даже под страхом смерти. Надо потерять опору под ногами, чтобы ощутить, что всю жизнь веревка на шее не давала вздохнуть полной грудью. Но даже тогда, большинство предпочитает умирать в мучениях, не отдавая «своего».
Это те самые: критика, страх, обида, жалость, вина, которые дают власть. Это тот букет, обвязанный ленточкой корысти, который превращает Человека в раба и сужает восприятие великолепного мира до смотровой щели танка. Я не желаю больше лезть в эту адскую, несущую разрушение, машину.