Утраченные искусства
Реестр полезных знаний и умений, которые были напрасно позабыты.

-----------------------

Забытое искусство жить в браке
Джон Бейли, литературный критик, муж писательницы Айрис Мердок

Жить в браке — забытое искусство? Ха, еще бы! Ведь сегодня все талдычат молодым, что семейная жизнь — тяжкий труд. В «Отрезанной голове» — одном из самых забавных романов Айрис — героиня чувствует, что настала пора уйти от мужа. Она говорит ему: «Знаешь, дорогой, мы застыли на месте». Тот мрачно отвечает: «Но в браке и не нужно никуда двигаться. Это не транспорт». Искусство жить в браке заключается в том, чтобы даже и не пытаться «работать над отношениями». Так же естественно следует воспринимать и секс. Если вам кажется, что вы делаете это скучновато, продолжайте потихоньку в том же духе. Если же (в определенном возрасте) вы обнаруживаете, что ничего не получается, — бросьте. Предложите ей взамен приятный напиток — розовый джин, к примеру, или бутерброд с сардинами. Скорей всего ваша половина вздохнет с облегчением, и «розовый джин» или «бутерброд с сардинами» станет семейной шуткой. Вот так, глядишь, и не останется причин разрывать брачные узы — какой смысл менять жизнь, текущую так приятно и спокойно? Но, конечно, никаких собак. Кошка допустима — но зачем? Вы можете сами быть друг для друга котятами — как всю жизнь делали мы с Айрис.

-----------------------

Забытое искусство вести беседу
«Руководства для настоящего хозяина»

Как распознать хорошего собеседника? Его речи внятны, ненавязчивы, разнообразны. Он редко говорит дольше трех минут подряд и не тычет вас носом в ваши заблуждения. Когда вы сказали, что жители Латинской Америки говорят по-латински, он сделал вид, что не заметил вашей оплошности. Он слушает вас, затаив дыхание. Его немногочисленные остроты запоминаются на всю жизнь, и он никогда, никогда не совершает вот таких ошибок.

1| «Я, типа, думал об этом» Иногда люди с университетским образованием вставляют в речь «на самом деле», «как бы» и прочие «как там». Насколько бы гениальной ни была ваша мысль, заваленная словами без смысла, до собеседника она доберется в лучшем случае частями. Смысл, как тонкий фарфор, перевозить нужно с особым тщанием.

2| «Кстати…» Люди часто ошибаются, думая, что их воспоминания придутся кстати. Если вы заговорили о режиме Виши, а ваш собеседник «кстати» припомнил, что консьержка в доме его тетушки переписывалась с одним французом, беседу можно считать загубленной.

3| «Там еще играл Брюс Уиллис… Только его сразу убили, и он весь фильм мертвец…» В аду должен быть специальный вольер для тех, кто пересказывает книги, фильмы и пьесы.

4| «…Для начала я заказал эскариоль» Как вы думаете, многие ваши соотечественники знают, что такое «эскариоль»? Как насчет «фон дю», «себиче», «парфе»? И чем гризетка отличается от козетки?

5| «Он подарил мне ветку синели…» Всякий, кто разбрасывается устаревшими словами, рискует, что слушатели не смогут вспомнить, о чем он говорил. Хотя, возможно, усвоят, что сирень лет двести назад называлась синелью.

6| «Вы следите за моей мыслью?» На это может быть только один ответ: нет, не слежу, потому что следить решительно не за чем, никакой мыслью здесь и не пахло.

7| «Я вас не утомил?» От одного этого вопроса сводит скулы и язык примерзает к небу.

-----------------------

Забытое искусство обращаться к посторонним
Владимир Войнович, писатель

У меня чудом сохранилась открытка, отправленная в 1914 году моей бабушке. В адресе указано: «Ея высокородию…» — дальше, как полагается, имя, отчество и фамилия. Моя бабушка была, кажется, не слишком высокого рода, но люди тогда были хорошо воспитаны и обращались друг к другу почтительно. Загляните в том писем Пушкина и посмотрите, как он обращался к своим адресатам. Конечно, к царю, министрам и шефу жандармов он обращался по-особенному, но и в письмах людям не очень титулованным был достаточно церемонен: «Любезный Иван Алексеевич!», «Милостивый государь Александр Николаевич!» А завершал свои послания иной раз и вовсе витиевато: «С глубочайшим почтением и совершенной преданностью честь имею быть, милостивый государь, Ваш покорнейший слуга А. Пушкин». Или: «Благоволите, милостивая государыня, принять уверения в моей совершенной преданности и высоком уважении». В старые времена было принято выражаться «высоким штилем». В октябре 1917 года многое рухнуло, и враз исчезли величества, высочества, сиятельства, превосходительства, милостивые государи, судари с сударынями, и на семьдесят лет сгинули господа. Почти все стали товарищи. Вошли в обиход «гражданин», «гражданка», «гражданочка». Во время войны на территории, оккупированной немцами, люди вообще озадачились, как им теперь называть друг друга. От господ отвыкли, а быть товарищами и гражданами тоже стало вроде бы не с руки. Оттуда пошли и до сих пор сохранились оклики по половому признаку: «Эй, мужчина!» и «Эй, женщина!».

В конце концов люди почитать друг друга совсем разучились и обращения выбирают попроще: дед, дедушка, дедуля, бабка, бабуля, папаша, мамаша, девушка, брат, братан, пацан, дяденька, тетенька, мужчина, женщина, старик, старуха и «Эй, ты!». И письменную форму мы упростили. В других странах к адресатам обращаются не иначе как «дорогой» или «глубокоуважаемый». И в конце завернут что-то сентиментальное: «Ваш сердечно». Или: «Предвкушаю удовольствие от встречи с Вами». У нас же в начале напишут «уважаемый», в конце припишут «с уважением» и на большее редко кто душевно расщедрится. А жаль.

-----------------------

Забытое искусство нюхать табак
«Москва и москвичи», глава «На трубе». Владимир Гиляровский

В те годы курение папирос только начинало вытеснять нюхательный табак, но все же он был еще долго в моде.

— То ли дело нюхануть! И везде можно, и дома воздух не портишь… А главное, дешево и сердито! Встречаются на улице даже мало знакомые люди, поздороваются шапочно, а если захотят продолжать знакомство — табакерочку вынимают.

Одолжайтесь.

— Хорош. А ну-ка моего…

Хлопнет по крышке, откроет.

— А ваш лучше. Мой-то костромской мятный. С канупером табачок, по крепости — вырви глаз.

— Вот его сиятельство князь Урусов — я им овес поставляю — угощали меня из жалованной золотой табакерки Хра… Хра… Да… Храппе.

— Раппе. Парижский. Знаю.

— Ну вот… Духовит, да не заборист. Не понравился… Ну я и говорю: «Ваше сиятельство, не обессудьте уж, не побрезгуйте моим…» Да вот эту самую мою анютку с хвостиком, берестяную — и подношу… Зарядил князь в обе, глаза вытаращил — и еще зарядил. Да как чихнет!.. Чихает, а сам вперебой спрашивает: «Какой такой табак?.. Аглецкий?..» А я ему и говорю: «Ваш французский Храппе, а мой доморощенный — Бутатре…» И объяснил, что у будочника на Никитском бульваре беру. И князь свой Храппе бросил — на «самтре» перешел, первым покупателем у моего будочника стал. Сам заходил по утрам, когда на службу направлялся… Потом будочника в квартальные вывел…

-----------------------

Комментарии (0)

 
Похожие записи

Artyk