(Женщинам - посмеяться, мужчинам дарю вместо виАгры!;))
Я встретила его сегодня совершенно случайно. И очень обрадовалась. Мы не виделись лет десять, а то и больше.
- Привет, Андрюха! Сколько лет, сколько зим! – Я буквально задушила его в объятьях. Андрей тоже расплылся в широченной улыбке, тоже очень был счастлив, и это было по всему видно. Поскольку прямо рядом с нами стояли столики открытого уличного кафе, он тут же потянул меня присесть – столько событий у каждого произошло, хотелось все вспомнить. Мне, по крайней мере.
Мы сразу же извинились друг перед другом за то, что потерялись когда-то и, живя в одном городе, даже случайно не встретились, а не то, чтобы специально друг друга искали.
- Ну, давай, рассказывай! Как жизнь? Как дочки, работа… А Наташка твоя, кстати, как? Что-то ты один тут разгуливаешь, прямо у дома ее?
- Ой, вот только про Наташку не надо. Все. Мы давно уже разошлись с ней, не встречаемся.
Наташка была, вообще-то, его любовницей. Да такой, что просто, как спутник, как хвостик, постоянно была и ним рядом. Куда он, туда и она. Домохозяйка, обеспеченная женщина, она имела достаточно свободного времени, а кроме того, влюблена была в Андрея до беспамятства, и ревнива, как Отелло.
Странная эта парочка поначалу меня раздражала так, что я не скрывала своего высокомерия особенно при каждом удобном случае, не могла сдержать свой язык, острый и противный. И, только благодаря тому, что оба они меня все равно продолжали обожать (или делали вид, а на самом деле, терпели?), уважать, а, скорее всего, им было так не до меня и не до всех со своею любовью, что они просто интеллигентно ничего не замечали и пропускали мимо ушей.
Познакомились мы много лет назад на курсах английского. Я имела счастье преподавать этот предмет и зарабатывать хорошие деньги отплывающим на второй волне миграции за рубеж счастливчикам. Уезжали в основном в Израиль, Америку и Канаду.
Когда я стала знакомиться по списку с учениками вновь набранной группы, то обнаружила, что в классе на одного человека больше. Поинтересовалась фамилией ученицы, одиноко сидящей на последней парте без блокнота и ручки, за голым столом, и, едва она собралась открыть ярко накрашенный рот, вскочил вот этот самый Андрей и извиняющимся голосом сказал: «Ой, простите, эта девушка со мной. Она будет со мной ходить, но учиться не будет. Ей не нужно. Вы не бойтесь, если надо я оплачу!»
- Меня зовут Наташа.- Улыбаясь, привстала внештатная ученица.
- Очень приятно. Ладно, пусть сидит Ваша охранница, ответила я, но сильно довольной мою реакцию назвать было трудно.
Надо сказать, что даже тогда, много лет назад, назвать Наташу девушкой, было как-то неудобно, мне кажется, это слово по отношению к ней звучало как издевка. Была она роста огромного, веса еще большего, с химической завивкой на крупной голове, с глазами, накрашенными ярко, как у Буренки из мультика… Короче, уже тогда она была такой сильно взрослой женсчинкой, извините… Ну, одета только была, хоть и не сильно со вкусом, но дорого, не с рынка.
Андрюша… ну, копия Корейко! Внешне. И такой же накопитель и скупердяй, но только не таил своего богатства. Напротив. На парте его всегда лежал огромный старый и сильно потертый, как портфель Жванецкого, дипломат- чУмодан, который он время от времени, громко клацая замками, открывал, чтобы достать то другую ручку, то карандаш. В это мгновение все оборачивались и глотали слюну, чтобы она до пола не отвисла- дипломат был упакован плотненько пачками долларов («соток», естественно!) с банковскими ленточками.
Одевался Андрюха из second- хэнда или дедушкиного сундука, не иначе: вечно мятые коричневые штаны, рубашки непонятного бледного рисунка, стоптанные ботинки на все сезоны и случаи жизни. А отъезжал от места обучения на стареньком, раздолбанном, со шторочками, «москвиче» голубого цвета.
Все ждали с нетерпением, когда ж мы станем проходить тему «My Profession», чтобы скорее удовлетворить свое любопытство и узнать, где ж добываются такие деньжища, очевидно, вполне легальные, раз человек не таится.
И вот такой день настал! Тут попотеть пришлось и мне, потому что Адрюше понадобились такие слова из пассивной лексики, что и мне пришлось лезть в словари: названия всяких насекомых- вредителей, ядов и прочей хрени из словарного запаса работников санстанции. Оказалось, он торгует оптом и в розницу ядохимикатами, отравой для вредителей полей, огородов и жилых помещений.
Язык ему давался ужасно туго, но он так старался, что можно позавидовать: пыхтел, сопел, усердно записывал, внимательно слушал, не пропускал ни одного занятия. Зачем ему, нееврею, человеку, не имеющему родственников за границей, нужен был иностранный, я так до сих пор и не поняла. Может, хотел вытравить всех вредителей в странах Европы? Не знаю…
Надо сказать, то время я вспоминаю, как самое веселое, самое наполненное оптимизмом и какой-то даже радостью: началась «перестройка», народ стал разноцветно одеваться, болтать смело что попало, ездить за границу, мечтать… Со своими учениками в каждой группе я дружила так, будто это были мои старинные друзья, уезжающие навсегда от меня. И они все ко мне относились необычайно тепло, душевно. Не помню такого случая, когда бы очередная выезжающая в дальние страны на ПМЖ семья, не пригласила меня на день рождения, просто на семейный ужин, а потом и на проводы. А они проходили всегда пышно: в ресторане, с музыкой, танцами, ломящимися от вкусностей столами, подарками, слезами и обязательными потом проводами на перроне вокзала или в аэропорту. Мне писали (и пишут до сих пор) письма, дарили подарки при отъезде, присылали посылки потом. Это так трогательно еще и потому, что с людьми этими мы были знакомы совсем короткое время – полгода, то есть, как раз- наш курс уроков.
И всегда отказать не хотелось, да и причин не было. Я в то время была в очередном разведенном состоянии, молодая, веселая. Чего ж не погулять? Покупала новое платье, подарок виновнику торжества, да и отправлялась со всей группой посмеяться, поплакать.
Группа, в которой учился Андрей, была у нас самая- самая. Кроме серьезных поводов, мы находили и каждый удобный, чтобы собраться: то день водителя, то суббота, то субботник… Да, повод всегда найдется. И, поскольку Наташа уже стала неотъемлемой частью группы, она тоже всегда с нами тусовалась. Она следовала за Андреем на балкон, когда тот отправлялся покурить, стояла под дверью туалета, ожидая его, постоянно мурлыкала что-то ему на ухо, от чего он краснел и улыбался так, что все начинали совать ему в рот ломтик лимона… Да мы все сошлись на том, что без этой парочки было бы просто тоскливо, предмета веселья не хотелось лишаться.
Как-то случился и у меня день рождения. И я пригласила всю свою любимую группу к себе домой. Первыми чуть ли не с утра пришли мои любимчики и самые близкие друзья: ученики, сидящие за первой партой, супруги Роза и Саша. Приехали помогать накрывать на стол. Приглашены все были к вечеру, но в обед уже в дверь позвонил и Андрей. Пришел тоже оказать посильную помощь. Пришел, почему-то, один. Мы спросили, он не ответил, махнул рукой, мол, отстаньте. Ну, мы и отстали.
Накрыли на стол, и, как частенько в таких случаях бывает, принялись уже потихоньку за аперитивчик, настроение поднимать к приходу гостей. Андрей- за рулем, потому не выпивает. Со стола потихоньку тягает колбаску с огурчиком.
Праздник удался. Мы смеялись, танцевали, вкусно кушали, говорили тосты, курили на балконе и лестничной площадке, возмущая всю округу музыкой и хохотом через открытые окна- двери.
Тихо более- менее становилось только, когда на стол подавалось очередное блюдо. Жевать и орать одновременно трудновато, сами знаете.
И вот в очередную такую паузу слышим мы вдруг крики и какой-то грохот там, за окнами. С четвертого этажа слышимость чудесная.
Бросаем еду, все выскакиваем на балкон и наблюдаем такой спектакль: на тротуаре вокруг Андрюшиного «москвича» собралась огромная толпа людей, которые стараются удержать сошедшую с ума, разъяренную женщина. Она же ( а это была, конечно, наша Наталья!) хватает с клумбы, претендующей на образец ландшафтного дизайна, огромные булыжники и бросает их со всей силы в автомобиль. Стекла уже раздолбаны в крошку все, теперь она разгоняется и со всей силы бьет двери, бампер, радиатор, крышу…
- Все- таки узнала, где я, блин… - успевает с горечью сказать Андрей уже на пороге квартиры. Всовывает ноги в нерасшнурованные ботинки и сбегает по лестнице вниз…
Мы "проглотили" сигареты и покинули место наблюдения.
На следующий урок они пришли, как всегда, вдвоем, как ни в чем не бывало.
Замяли эту тему, «проехали», забыли…
А дальше были еще уроки. А потом были экзамены. А потом все разъехались. Ну, кроме Андрея и его любимой женщины. А потом мы потерялись в городе, который еще не знал такого чуда, как мобильная связь. Тараканов, блох и клопов у меня в квартире не было, а колорадский жук не волновал по причине отсутствия приусадебного участка, да и самой усадьбы…
Так вот… Спрашиваю я, значит, сегодня:
- А Наташка твоя, кстати, как? Что-то ты один тут разгуливаешь, прямо у дома ее?
- Ой, вот только про Наташку не надо. Все. Мы давно уже разошлись с ней, не встречаемся.
- А что так? Неужели? Такая любовь! Сам говорил же…
- Долго рассказывать, ужас я такой пережил, что потом долго еще не то, что с Наташкой, вообще ни с кем ничего не получалось. Стресс, понимаешь…
- А ты торопишься? Ну, Андрюха… ну, пожалааааста… Расскажи, а? Я ж – никому!
- Ладно, расскажу. Хоть кому-то выговорюсь… Короче, было так… Ну, ты ж про Наташку не знаешь ничего, так я – с начала. Откуда она взялась в моей жизни, значит… Она- жена моего лучшего друга. Друг он лучший, но мужик конкретный. Лось лосем! Такой конь! Не то, что я, шмокодявка. Рост – два метра с хвостиком, здоровый, охотник, военный, конкретный. Два сына у них. Такие же по габаритам и силе характера, как батька, только еще моложе, а оттого- конкретней, понимаешь… И у меня- жена, дочки и все такое. Тоже, короче, все в порядке, как бы… А мы, как один раз схлестнулись с ней, так и пошло- поехало… Любовь, короче, ужасная!
Ну, я снял квартиру, и мы там с ней чуть ли не каждый день встречались. Семьями дружили, конечно, в гости ходили друг к другу, но, чтобы дома у меня или у нее... этим делом… никогда! Некрасиво это, сама понимаешь.
- Понимаю, да… ( говорю голосом Джамшуда из «Нашей Рашшы» и ржу)
- А тут – закон подлости, понимаешь. Звонит она мне как-то, чтоб договориться о встрече. Звонит рано утром, часов, может, в шесть, я только проснулся… И говорит: «Ой, так что-то соскучилась, до вечера уже не хочу ждать. Давай, сейчас встретимся? Я - только из душа, так не хочется никуда переться через весь город. Давай, ко мне! Мои на охоту уехали. На все выходные. Все втроем. Приезжай! Скорее!
Я давай упираться, мол, ни за что, никогда! А тут еще накануне сильно с соседом перебрали по случаю установки домофона или еще какой-то обновки в подъезде… Короче, голова гудит, за руль не сесть, но, при этом, вдруг такое во мне желание родилось, черт знает откуда… С бодуна всегда мужиков так ломит, ты ж знаешь…
- Откуда? Я же не мужик, Андрюха! – смеюсь. – Ну, ну?
- Ну, ну! Схватил такси, и через десять минут уже стоял в квартире у них.
Короче, рассказывать не буду, но все было даже лучше, чем хотелось. Адреналин дело свое сделал – все оба были счастливы!
- Так нельзя говорить – «все оба»!
- А я говорю! Именно, все и оба! И, понимаешь, образовалась какая-то пауза, лежу, голова крУгом от одного и от второго, и в этот момент слышу – ключ в двери поворачивается! Успели только переглянуться… Я схватил с пола свою одежду, включая семейники и носки, и - бегом! А куда? Черт его знает?! Квартира-то знакома, а потому и известно, что прятаться некуда, раньше присматривал машинально, когда с женой в гостях бывали. А дверь уже открывается, все это секунды продолжалось. В прихожей у них вдоль стены- вешалка с одеждой, закрытая шторой. Вот я ничего другого не придумал, как встать за эту штору. К стене прижался, ступни сорок пятого размера, как балерина раздвинул вдоль стены, чтоб не торчали, в руках держу свой скарб, ремень придерживаю, чтоб не звякал… Не дышу, чтоб шторка не двигалась. Команду «Главное- не дышать!» мозг выдал сразу. Вот реакция! Про свой дипломат валютный я и думать забыл, а он у меня за спиной стоит, я его сразу, как вошел, за шторку к стене прислонил.
Сын старший вернулся. Он у них самый злой, блин. Зашел, и прямо рядом уселся, у полки с телефоном. И давай звонить, номер накручивать какой-то…
А Наташка по квартире бегает и все зовет его: « Сынок, что случилось? Чего вернулся? Пошли, я тебя на кухне чаем попою?! Ой, смотри, холодец какой застыл, иди на кухню, попробуй!» Всякую чушь подозрительную молотит, короче.
- Да, отстань ты, мам. Чего ты? Срочно позвонить надо. Мы в конце проспекта колесо пробили. Вернее, не пробили, а лопнуло… Батя с Олегом там остались, а я вернулся. Запаски нет, надо найти срочно!
И он все звонит и звонит на какие-то, видно, станции, частникам и знакомым. И никак! То не дозванивается, то у них нет… А я уже все, стоять не могу. Как Каменный Гость, застыл, мраморно- гранитный весь, дышать хочу, а выдохнуть боюсь, рядом сидит же! А еще такое накатило расстройство желудка с перепугу, что, думаю, не сдержусь, если хоть на миг расслаблюсь.
- А если не найдешь? – Почти плачущим голосом спрашивает Наташка сына.
- Договорились, что если меня час не будет, то и смысла уже ехать нет, остальных по лесу не пойдем же искать. Отец с Олегом бросят машину, приедут, будем что-то решать тогда. Елки- палки…
Наконец, кто-то что-то ему пообещал, но попросил перезвонить через несколько минут.
Каким-то чудом Наташка увела его из прихожей. Как только я услышал опять егогромовой голос, но уже откуда-то не то из кухни, не то с балкона, не помню как, но выскочил в мгновение ока из квартиры. А куда голому-то? Где одеваться? И ботинки забыл. Да и времени, наклоняться и хватать их, не было.
Забежал на верхний этаж, пролетов пять пришлось "покрыть". Услышал, что дверь в Наташкиной квартире открылась. Замер, присел между двумя квартирами, молчу. Пауза. Дверь захлопнулась, Наташка что-то успокоительное, видно, сказала ему, типа «показалось» или еще что-то.
Оделся тихонько, но быстрее, чем натренированный новобранец, и сидел еще с час, все не мог отдышаться… Потом слышал, как вернулись охотники, громко и зло разговаривая о своем колесе и охоте. Эхо от их голосов мне так по башке стучало… Снял носки, и на цыпочках тихо- тихо покинул подъезд. На мое счастье, мимо пустое такси проезжало…
Такие дела, дорогая… Про чемоданчик свой только вечером дома вспомнил, когда спать ложился. Так до утра и не спал. А на следующий день приехал мой друг, муж Наташкин, на работу ко мне.
- Вот мимо тут проезжал по делам, решил привезти банк твой, ищешь, небось? Наташка говорит, вчера заскакивал, оставил за шторкой... А ты и не звонишь. Кофейком не угостишь?
Попили мы кофе, почти молча. Уехал он, слава Богу. А я - в дипломат сразу! Одной пачки, целой, не хватает. А что я скажу? Или Наташка так распрощалась со мной, да компенсацию за моральный ущерб взяла, или кто из трех охотников... Кто ж знает... Такие дела вот...
Потом даже лечился. Не получается ничего, хоть ты тресни! Думал уже, погиб как мужик… А потом ничегооооо, слава Богу, не жалуемся!
И он подмигнул проходящей мимо дамочке, чем-то похожей на его Наталью.
