Родная мать продает десятилетнюю дочь Какому-то ублюдку на целую ночь. Она меняет свою дочь и остатки души На бутылку вина и какие-то гроши. Девочка молчит, она не знает "что", "зачем". Все расскажет мать - где, когда и с кем. Дочь отправит в постель, клиенту скажет: "Налей" И дешевую куклу в магазине купит ей. Розовый бант, золотая коса, Тонкие руки и пустые глаза. Улыбки нет на лице, она зажата в губах, В голове нет ничего кроме понятия "страх". Не плачет, не смеется, ничего не говорит. Она о чем-то о своем постоянно молчит. И лишь только одним словом я могу ее назвать, И в этом нет ее вины - малолетняя блядь!
Жестокое время! Жестокий народ! И даже непонятно, кто кого ебёт. И непонятно мне, откуда в людях эта грязь И почему в них возникает криминальная страсть?! Ребёнок умирает в свои 10 лет И даже матери родной до неё дела нет. Ты гонишь эти мысли от себя подальше прочь, Ну а теперь себе представь что кто-то трахнул твою дочь?!?!
В заброшенной квартире старый диван.. Рядом на полу лежит разбитый стакан. Грязные окна, покосившийся шкаф.... Это место предназначено для маленьких забав. Для маленьких забав и великой тоски, Остающейся после всей это суеты. И никто не знает сколько было пролито слез, Ведь никто не принимает десять лет всерьёз.
Она не думает о будущем, его просто нет, А понятие это определяет клиент, Который будет или пьян или очень жесток. Который трахнет ее просто за водки глоток. Она привыкла к матери, к лицу её злому, Она не знает даже то, что можно жить по другому. И лишь только одним словом я могу ее назвать И в этом нет ее вины - малолетняя блядь!
родила - уже мать,
купил пианино - уже пианист
Какому-то ублюдку на целую ночь.
Она меняет свою дочь и остатки души
На бутылку вина и какие-то гроши.
Девочка молчит, она не знает "что", "зачем".
Все расскажет мать - где, когда и с кем.
Дочь отправит в постель, клиенту скажет: "Налей"
И дешевую куклу в магазине купит ей.
Розовый бант, золотая коса,
Тонкие руки и пустые глаза.
Улыбки нет на лице, она зажата в губах,
В голове нет ничего кроме понятия "страх".
Не плачет, не смеется, ничего не говорит.
Она о чем-то о своем постоянно молчит.
И лишь только одним словом я могу ее назвать,
И в этом нет ее вины - малолетняя блядь!
Жестокое время! Жестокий народ!
И даже непонятно, кто кого ебёт.
И непонятно мне, откуда в людях эта грязь
И почему в них возникает криминальная страсть?!
Ребёнок умирает в свои 10 лет
И даже матери родной до неё дела нет.
Ты гонишь эти мысли от себя подальше прочь,
Ну а теперь себе представь что кто-то трахнул твою дочь?!?!
В заброшенной квартире старый диван..
Рядом на полу лежит разбитый стакан.
Грязные окна, покосившийся шкаф....
Это место предназначено для маленьких забав.
Для маленьких забав и великой тоски,
Остающейся после всей это суеты.
И никто не знает сколько было пролито слез,
Ведь никто не принимает десять лет всерьёз.
Она не думает о будущем, его просто нет,
А понятие это определяет клиент,
Который будет или пьян или очень жесток.
Который трахнет ее просто за водки глоток.
Она привыкла к матери, к лицу её злому,
Она не знает даже то, что можно жить по другому.
И лишь только одним словом я могу ее назвать
И в этом нет ее вины - малолетняя блядь!