Ja es būtu krievs…

Mums latviešiem viss ir skaidrs. Valsts valoda Latvijā viena, tas nav apspriežams un referenduma vai juridisku manipulāciju ceļā mēs to nosargāsim. Valoda vieno. Ja būs referendums, es tajā balsošu tāpat kā Raivis Dzintars vai Jānis Iesalnieks. Tas tikai apliecina to, ka visiem cilvēkiem, lai vai kādi būtu mūsu politiskie uzskati, vairāk ir kopīgā, nevis atšķirīgā. Tieši tāpat vairāk kopīgā mums ir ar krieviem, kas ies un balsos par krievu kā otro valsts valodu. Es nezinu kā es balsotu, ja būtu krievs. Es nojaušu, ka man varētu būt sakrājies rūgtums par to, ka šī valsts ar mani nerunā nevienā valodā, ka nekādi vēlēšanu rezultāti nespēj ietekmēt šo faktu, ka valdošajā koalīcijā ir partija, kuras vienīgais politiski ekonomiskais uzstādījums ir – mēs pret krieviem. Saprotams, ka viņi to formulē kā – mēs par latviešiem, bet tam nu es kā latvietis negribētu piekrist – viņi nav par, viņi ir pret, jo darbojas pretēji manām kā latvieša interesēm.
Ja es būtu krievs, es būtu apjucis – ar Krieviju man vairs nav nekā kopīga, vien PBK humoršovi, kurus gan bez tulkojuma var redzēt arī Latvijas nacionālajos kanālos. Ilustrācijai tikai viens piemērs: Aleksandru Starkovu, kad viņš strādāja Maskavā, diezko nemīlēja vietējie fani – dēvēja par šproti un regulāri aicināja doties atpakaļ uz fašistu valsti, te viņu tikpat kaismīgi lamāja par nerunāšanu latviski. Krievijas krievi Latvijas krievus vairs neuztver kā savējos. Savējais krievs nav arī šeit. Es kā krievs noteikti nevarētu saprast, kāpēc latvieši, kas masveidā dodas citur laimi meklēt, nesaprot, ka arī es vai mani vecāki šeit ieradās laimi meklēt, turklāt tolaik vienas valsts robežās, pat nenojaušot, ka kādreiz mani varētu dēvēt par okupantu. Ja es būtu krievs, es gribētu, lai es esmu es – ar savu valodu, savu identitāti, bet pilnvērtīgs valsts pilsonis un patriots. Ja es būtu krievs, es gribētu būt piederīgs valstij, kas mani ciena un vēlas, lai es esmu tai piederīgs. Es ne tikai zinātu , bet arī runātu latviski, jo tā ir valoda, kas vieno visus šai valstij piederīgos.
Ja es būtu krievs, es gribētu, lai mani sadzird un droši vien referendumā tomēr balsotu par. Skaidri zinot, kāds būs šī referenduma rezultāts, balsotu, lai mani sadzird.
Divdesmit gados Latvijā tā arī nav radies politiskais spēks vai kaut viens politiķis, kas būtu centies vienot sabiedrību. Tas tāpēc, ka tas nevienam nav izdevīgi. Nacionālais balsojums ir tik ērts. Vienot ir sarežģītāk, nekā šķelt. Tā nu mēs tagad esam nonākuši pavisam tuvu nopietnai starpnacionālajai krīzei. Man no tās ir vairāk bail kā no banku, politiskās vai vienalga kādas citas krīzes. Ciemā, kurā es dzīvoju, pamatā dzīvo krievi. Valsts svētkos tuvējā apkaimē vienīgais izkārtais karogs ir manējais. Tomēr man ir lieliskas attiecības ar kaimiņiem. Viņi netic šai valstij, bet uzskata šīs par savām mājām. Mēs allaž izpalīdzam viens otram. Kaimiņš man salaboja elektrību, es viņam palīdzu izstumt no kupenas viņa veco “mersīti”. Nedomāju, ka man ciema iedzīvotāji ies balsot, viņiem visticamāk nav pilsonības, bet es negribu, lai puikas uz ielām apmētā viens otru ar akmeņiem, jo “krievs”vai “latvietis”. Es ticu, ka reiz kaimiņš pienāks man un teiks – zini, es te dzīvoju jau N gadus. Ir laiks kļūt par pilsoni un ir laiks uzvilkt karogu svētkos. Šobrīd mēs esam tālu no tā. Martinam Luteram reiz bija sapnis. Man arī ir. Beidziet to bradāt, kungi.

Источник: http://gmeluskans.wordpress.com/2012/01/17/ja-es-butu-krievs/

Тем, кто не понимает, перевод. Спасибо пользователю rada.

Если я был бы русским...
Нам, латышам, всё ясно. Государственный язык в Латвии один, это не обсуждается и в результате референдума или юридических манипуляций мы его сбережем. Язык объединяет. Если будет референдум, я проголосую так же как и Райвис Дзинтарс или Янис Иеслниекс. Это подтверждает  то,  что у всех людей, независимо от политических взглядов, больше общего, чем различного. Так и с русскими у нас больше общего, с теми, кто пойдёт голосовать за русский, как второй государственный язык. Я не знаю, как я стал бы голосовать, будь я русским. Подозреваю, что во мне могла скопиться горечь о том, что эта страна не говорит со мной ни на одном языке, что никакие результаты голосований не могут повлиять тот факт, что в правящей коалиции партия, у которой единственное политически экономическое направление - мы против русских. Понятно, что они формулирует это как - мы за латышей, но с этим я как латыш не хочу соглашаться – они не за, они против, потому что работают в обратном моим интересам направлении. Будь я русским, я был бы смущен - с Россией у меня нет ничего общего, только юмор шоу на ПБК, которые без перевода можно увидеть и на Латвийских национальных каналах.  Для иллюстрации есть только один пример: Александр Старков, когда он работал в Москве, его не особо любили местные фанаты – называли шпротой и регулярно приглашали отправиться обратно в фашистскую страну, где его столь же страстно ругали за то, что не говорил по-латышски. Российские латыши Латвийских латышей больше не воспринимают как своих. Не свой русский и здесь. Как русский я определённо не смог бы понять, почему латыши, которые массово уезжают искать счастье в другом месте, не понимают, что и я или мои родители приехали сюда искать счастье, причем, в то время в рамках одной страны, не подозревая, что однажды меня могут называть оккупантом. Если я был бы русским, я бы хотел, что  бы я был бы я – со своим языком, но полноценный гражданин государства и патриот. Я бы хотел бы принадлежать стране, которая меня уважает и хочет, чтобы я ей принадлежал. Я не только знал бы, но и говорил бы на латышском, потому что это язык, который объединяет подчинённых этой страны.
Если я был бы русским, я бы хотел, чтобы меня услышали и на референдуме, скорее всего, голосовал бы за. Ясно представляя, каким будет результат этого референдума, голосовал бы, чтобы меня услышали. За двадцать лет в Латвии так и не появилась политическая сила или хотя бы один политик, который бы старался объединить общество. Это никому не выгодно. Национальные разногласия выгодны. Объединить сложнее, чем кажется. Так мы сейчас подошли вплотную к серьезному межнациональному кризису. Мне он пугает больше, чем банковский, политический или всё равно,  какой  другой кризис. В посёлке, в котором я живу, в основном живут русские, во время государственных праздников в ближайшей округе  единственный вывешенный флаг у меня. Но при этом, у меня отличные отношения с соседями. Они не верят этой стране, но считают своим домом. Мы постоянно помогаем друг другу. Сосед мне починил электричество, я помогаю ему вытолкать из сугроба его старый «мерс». Не думаю, что в моём поселке пойдут голосовать, скорее всего, у них нет гражданства, но я не хочу, чтобы на улице мальчишке забрасывали друг друга камнями, потому что «латыш» или «русский».  Я верю, что однажды подойдет сосед и скажет – знаешь, я тут живу уже энные годы. Пора сдать на гражданство и поднять флаг на праздник. На данный момент мы далеки от этого. Когда-то   у Мартина Лютера был сон. У меня есть тоже. Перестаньте его топтать.